ИСТИНА

Произведения Достоевского и Вагнера нам кажутся несовместимыми. Здесь первопроходец внутренного космоса человеческой души – там радикальный утопист, националист, революционер. Здесь христианский мыслитель, там – для многих поклонников - основатель «новой» религии, в чем остальные с полным правом, конечно, могут сомневаться. Но не указывают ли их произведения на фундаментальные мировые проблемы, которыми задавались оба гения и которые мучительно переживаем мы сейчас? И у Достоевского и у Вагнера мы находим многие общие вопросы, на которые мало кто осмеливался и осмеливается сейчас отвечать – по крайней мере на столь глубоком уровне, как эти двое рассматриваемых нами художников. Если Достоевский в какой-то степени был знаком с творчеством Вагнера, то Вагнер не оставил упоминаний о творчестве Достоевского. Однако их сопоставление, как ведущих художников и идеологов России и Германии 2-й половины ХIХ в., культурологически важно и ведет к пониманию глубинных духовных процессов Нового времени. Ф. М. Достоевский всемирно известен описаниями многогранности человеческой души и противоречивости моральных поступков. Он был искренно верующим человеком, но одновременно ясно видел угрозу добру и препятствия на пути Христа в современном ему мире – где дьявол притворяется святым, где святой является в обличии нищего, сумасшедшего или где святой является человеком вне общества, вне обычаев, вне морали. В операх Рихарда Вагнера есть подобные герои, которые ищут Бога - и немного похожи на юродивых. Во всяком случае, Рихард Вагнер тоже обращал внимание на человека вне морали, и более того, человека, намеренно разрушающего все общечеловеческие законы, устои и традиции. Его «герои» бывают наивными, как ребенок (Парсифаль), жестокими и брутальными (Зигфрид), демоническими (Летучий голландец), страстными (Тангейзер, Зигмунд, Тристан), или даже фантастическими (Лоэнгрин);– и однако все эти образы наделены чем-то «божественным»; и Вагнер как «творец» (у него была такая уверенность в себе) создал свою собственную религию или, по меньшей мере, свой собственный миф. Чтобы объяснить своих героев, Вагнер часто говорил о «чистой человечности» (das Reinmenschliche), что означает человеческую природу, не повреждённую цивилизацией и нормами поведения. Разум не может постичь этого качества, и лишь через произведение искусства мы можем его ощутить. В эстетике Достоевского и Вагнера также есть как сближения, так и различия. Однако утверждение «Красота спасёт мир» присуще эстетическому миросозерцанию как Достоевского, так и Вагнера. Может быть, не случайно, что и писатель и композитор читали Фридриха Шиллера? Несомненны следующие параллели в идеологии обоих авторов: 1) Оба художники стояли близкими к революционным тенденциам во времена молодости. 2) Оба художники близко знали коммунистического анархиста Михаила Бакунина. 3) Оба фундаментальную критику современности и положения в нем человечества. 4) Достоевский и Вагнер оба интенсивно размышляли над религиозными вопросами. 5) Также вопрос национальной идентичности у обоих играл большую роль, и в смысле того, от которого или от чего (от каких идей и мировоззрений) это национальное сознание должно отличиться. 6) Оба находились под влиянием немецкого поэта и драматурга Фридриха Фон Шиллера. 7) Связи в эстетической области: идею Достоевского, «что красота спасёт мир» Рихард Вагнер разделял, так как и он видел в художественном творчестве потенциал, двинуть и преобразить человека так, чтобы судьба человечества благодаря искусству улучшилась. Мы в нашем докладе сосредоточимся на сравнении между Парсифалем и князем Мышкином в романе «Идиот» Достевского. В докладе будут затрагиваться темы морали, религии, а также эстетики.