ИСТИНА

При определении соотношения между общенациональным письменным стандартом современного китайского языка (путунхуа 普通话/ гоюем 國語) и другими синитическими языками, мы упираемся в проблему толкования смысла китайского термина фанъянь 方言, который обычно переводят как «диалект» и при помощи которого обозначаются такие сущности, как северокитайский (гуаньхуа 官话; мандарин; Mandarin), у 吴, юэ 粤 (кантонский; Cantonese), сян 湘, хакка 客家, гань 赣, южный и северный минь 闽 и другие. Современные определения фанъянь в большинстве своём в той или иной степени ориентируются на понятие «диалекта», но никогда полностью не эквивалентны ему. Различия между основными китайскими фанъянь в области фонологии, лексики, орфографии и грамматики настолько велики, что носитель одного из них не может понять смысл текстов, записанных на другом. Это совершенно другое соотношение, чем в случае вэньяня 文言 (классического китайского; Literary Sinitic), письменно фиксируемого вернакуляра (байхуа 白话) и смешанного вэньянизированного (бань вэнь бань бай 半文半白) идиома – престижных и нелокальных форм, которые читаются грамотными людьми по всему Китаю в соответствии с произношением их местного фанъянь. Письменный китайский, за очень редкими исключением, всегда ограничивался каким-либо типом классического китайского или одного из северокитайских диалектов, поскольку для других языков группы никогда не разрабатывались орфографические нормы, которые были бы признаны значительной частью их носителей. Именно поэтому синологи предлагают различные новые варианты перевода термина фанъянь, чтобы уйти от варианта, привязанного к «диалекту». Нам представляется более удачным термин Виктора Мэра тополект – наиболее нейтральный и точный перевод китайского фанъянь (Mair VH. What Is a Chinese "Dialect/ Topolect"? Reflections on Some Key Sino-English Linguistic terms. Sino-Platonic Papers. 1991; 29: 1-31). Несмотря на то, что у многих сегодня существует сильное желание писать на своём родном тополекте, есть ряд факторов, препятствующих простой реализации какого бы то ни было работающего сценария. Прежде всего, это тот факт, что китайская иероглифика идеально подходит для записи классического китайского, но плохо приспособлена для записи практически всего остального. Таким образом, в течение почти двух тысячелетий (примерно с 1200 г. до н.э. до примерно VIII в. н.э.) использование иероглифов было почти полностью ограничено фиксацией классического китайского. Даже сегодня, после ста лет продвижения общенационального языка общественными реформаторами, существует сильная тенденция уходить в использование вэньянизированного стиля, потому что он так легко сочетается с устройством китайской письменности. Второй фактор – отсутствие традиции создания текстов на региональных вернакулярах. Третий фактор, сдерживающий эволюцию региональных вернакуляров, – это сильные предубеждения против их использования; на них неизменно навешивается ярлык грубого и вульгарного. Четвёртый фактор – прямой политический запрет на создание текстов на региональных вернакулярах. Сегодня, примерно в третьем поколении после введения общенационального стандарта молодые люди начинают чувствовать себя более комфортно, говоря на путунхуа, чем на своём родном языке. Как следствие этих четырёх факторов литература на тополектах маргинализуется. Изменения в отношении к ней можно наблюдать только в последние десять-двадцать лет. Единственное исключение – это юэязычный Гонконг, где есть те, кто активно ищет способы письменной фиксации разговорной речи.