ИСТИНА

В современном интеллектуальном пространстве неопределенность будущего трактуется преимущественно в позитивном ключе, как производное от вариативности и открытости индивидуальных жизненных траекторий. В качестве атрибутов нашего времени А.Г. Асмолов указывает полифоничность, ускорение изменений, мобильность, текучесть, разнообразие, сложность, гетерогенность, нелинейность, многомерность. В связи с этим, задачей прогрессивного развития личности мыслится культивирование готовности к вызовам сложности неопределенного будущего, а толерантность к неопределенности, как устойчивая личностная черта рассматривается в качестве предиктора разноплановых достижений, в т.ч. креативности (Корнилова, 2013). Однако объявление пандемии КОВИД-19 и последовавшее за ним введение строгих карантинных мер переформулировали проблему неопределенности будущего по-иному, переведя её в контекст безальтернативности, схлопывания горизонтов активности, рутинизации, иммобилизации, гомогенизации доступной среды. Вынужденная самоизоляция поставила вопрос о субъективном контуре общего и частного будущего в подобных обстоятельствах и о потенциале совладания со сложившейся ситуацией «новой неопределенности». В интернет-опросе приняли участие 199 респондентов. Респондентов просили назвать по три наиболее вероятных события будущего в национальном и мировом масштабе, датировать их и оценить ожидаемую интенсивность влияния каждого события на респондента (по 5-ти балльной шкале). Сбор данных осуществлялся в период с 20.04 до 20.05 2020 г. При анализе содержательной номенклатуры коллективного образа будущего (КОБ) нами было эмпирически выделено 19 категорий. Прежде всего, обратим внимание на то, что наиболее частотными и преодолевшими классификационный рубеж ядра КОБ оказались всего два прогнозируемых события – «бедность, безработица» (32.7%) и «экономический кризис» (30.7%). Наступление данных событий ожидается респондентами уже в текущем 2020 году и связывается с крайне негативным влиянием на их частную жизнь. В состав периферии КОБ вошли: «война, бунты» (16.6%) , «конец карантина» (15.6%), «дистанционное образование / работа» (13.1%), «открытие границ» (12.6%), «повторное закрытие границ» (12%), «изменение Конституции РФ» (12%), «разработка вакцины» (11.6%), «изменение системы здравоохранения» (10.6%), «вторая волна КОВИД» (10.6%), «конец пандемии» (10%), «усиление авторитаризма власти» (10%), «рост гуманистических ценностей» (7%), «выборы президента США» (6.5%), «рост преступности» (6%), «природные катаклизмы» (4.5%), «празднование 75-летия Победы» (4.5%) и «улучшение экологии» (4%). Из 19 категорий событий 9 являются однозначно негативными, 8 – позитивными и 2 – относительно нейтральными. Самыми негативными событиями будущего видятся «безработица, бедность» и «роста преступности», а самыми позитивными - «разработка вакцины» и «конец карантина». Интересно, что на уровне группового анализа наблюдается нейтрализация общей эмоциональной оценки будущего, значение среднего приближается к нулю (- 0.182). Показателен также факт крайне короткой временной перспективы – респонденты ожидают наступления указанных ими событий в течение ближайшего года. Лишь 14 событий датированы периодом после 2024г. Индивидуальные характеристики респондентов показали значимую связь ряда переменных с прогнозом влияния ожидаемых событий на личное благополучие. Разделение респондентов на три группы и проведение дисперсионного анализа показали, что наиболее позитивно роль событий будущего в личной жизни оценивают респонденты с высоким доходом, рассматривающие свой опыт самоизоляции как позитивный, разделяющие самоизоляцию с одним партнером, мало озабоченные состоянием своего здоровья до наступления пандемии и оптимистично настроенные как относительно тотальности заражения КОВИД: так и срока перехода пандемии в контролируемый режим. Были выявлены связи между самоотчетной частотой, эмоциональной насыщенностью и негативностью непроизвольных воспоминаний о событиях пандемии и размышлениях о её последствиях с благополучным личным прогнозом на будущее. Таким образом, сужение и негативизация временной перспективы как закономерная реакция на ситуацию пандемии, могут быть существенно смягчены за счет субъективного усиления позитивной значимости текущего момента.