ИСТИНА

Рецепция сюжета об Амуре и Психее идёт в европейской литературе по двум диаметрально противоположным направлениям. Развлекательно-игровая трактовка находит своё отражение в произведениях Лафонтена, Мольера, Богдановича. Философско-аллегорическая интерпретация получает своё дальнейшее развитие в творчестве Кальдерона, Жулавского, К. С. Льюиса. Уже в эпоху античного декаданса Амур и Психея понимаются как персонажи-символы (Любовь и Душа), а испытания, через которые проходит «психея»-душа, — как результат проступка-любопытства, который обрекает её на страдание. В соответствии с платонической концепцией героине суждено вернуться к блаженному состоянию и достигнуть бессмертия только благодаря Амуру, её божественному помощнику («Пир»). Первоначальная трактовка воссоединения Амура и Психеи как союза Бога и Души формируется уже у Плотина и Фульгенция. Модернистская драма польского драматурга Ежи Жулавского «Эрос и Психея» и философский роман К.С. Льюиса «Пока мы лиц не обрели» обогащает неоплатоническую версию сказки об Амуре и Психее родственным ей религиозным мироощущением, вольно перемешивая христианскую и античную образность. Философско-аллегорические интерпретации Жулавского и Льюиса рассматривают апулеевский сюжет как повествование о человеческих заблуждениях, страданиях, а саму Психею как образ души, странствующей по миру и ищущей пути к Любви и вечной жизни