Медиапотребление "цифровой молодежи" в России: современные особенности и факторы мотивацииНИР

Media consumption among the "digital youth" in Russia: contemporary peculiarities and motivation factors

Источник финансирования НИР

грант РНФ

Этапы НИР

# Сроки Название
1 24 июля 2018 г.-24 июля 2019 г. Разработка теоретических рамок исследования
Результаты этапа: Сведения о фактическом выполнении плана работы в отчетный период В соответствии с заявленным планом в отчетный период фактически была выполнена следующая работа: 1) Произведен систематический обзор опубликованных теоретических исследований на русском и английском языках с целью их критической оценки, анализа и построения теоретико-концептуальных рамок исследования. Сбор актуальной академической литературы осуществлялся с помощью следующих информационно-технических ресурсов, баз данных и научных библиотек: Cambridge University Press, EBSCOhost, Oxford University Press, Sage, TAYLOR & FRANCIS, SCOPUS, Web of Science, eLibrary по ключевым словам. Затем в результате ручного отбора статей был составлен релевантный перечень актуальной академической литературы по теме исследования, состоящий из около 120 источников (50 – русскоязычных и 70 англоязычных). Собранная академическая литература была проанализирована и нашла отражение в текстах опубликованных статей, а также помещена в списки литературы к ним. В ходе анализа теоретической литературы исследовательским коллективом было установлено, что ключевым теоретико-концептуальным и методологическим подходом для рассмотрения процесса использования медиа с целью удовлетворения определенных потребностей, обусловленных социальными и психологическими факторами, в медиаисследованиях выступает теория использования и удовлетворения. Теория использования (медиа) и (получения) удовлетворения (uses and gratification theory) была выработана в рамках доминирующей парадигмы медиаисследований – эмпирико-функционализма и представляет собой теорию среднего уровня, объясняющую причины, или другими словами, мотивации или потребности, которые движут аудиторией при использовании медиа. Эта теория не имеет одного автора, так как на протяжении развития медиаисследований как области научного знания к ней обращались, дополняя и развивая, различные исследователи. Сегодня она подвергается динамичным изменениям в связи с возросшим влиянием на все сферы общественной жизни и личной сферы человека цифровых информационно-коммуникационных технологий. Авторы многих проанализированных научных публикаций обратили внимание, что именно молодежь как аудитория медиа сегодня в наиболее ярком виде олицетворяет кардинальные изменения медиапрактик, которые трансформируют теоретическое знание. Анализ теоретической литературы убедительно продемонстрировал, что классическая теория использования и удовлетворения переосмысляется, когда характеризуются особенности медиапотребления молодежи в цифровой среде и, в особенности, социальных сетей. Внимание исследовательского коллектива было направлено на систематизацию существующих известных классификаций потребностей аудитории при использовании медиа. Исследовательский коллектив предпринял попытку «наложить» на классификацию медиапотребностей общие потребности человека. Классическое понимание теории использования и удовлетворения применительно к традиционным медиа предполагало, что аудитория реализует свои потребности не напрямую, а опосредованно, в результате акта медиации: физиологические потребности удовлетворяются через получение из СМИ информации о товарах первой необходимости; потребности в безопасности и защите от внешней среды удовлетворяются путем получения информации о происходящем в мире; социальные потребности удовлетворяются, когда полученная из СМИ информация становится поводом для общения либо для собственного выступления в СМИ; потребности в оценке и признании реализуются через потребление «статусных» СМИ и демонстрацию своей принадлежности к престижной социальной группе; потребности в самоактуализации удовлетворяются тогда, когда человек использует опубликованную в СМИ информацию для своей творческой работы. Альтернативный подход объединил потребности, удовлетворяемые опосредованно, с потребностями, которые реализуются напрямую в следующей классификации: информационные потребности реализуются через ориентирование в окружающей действительности, поиск совета; забота о безопасности через информирование о возможных угрозах; потребности в самоидентификации через подкрепление своих взглядов, поиск моделей поведения, сопоставление себя с другими, самоанализ; потребности в интеграции и социальном взаимодействии через воображаемое помещение себя в жизненные обстоятельства других, ощущение принадлежности к какой-либо общности, поиск контактов, помощь в выборе социальных ролей и материала для разговора с другими людьми, замену реального общения; потребности в развлечении – уход от действительности, заполнение времени, получение культурного и эстетического удовольствия, эмоциональную разрядку, снятие напряжения и сексуальную стимуляцию. Сегодня медиация уступила первенство представлениям о медиатизации и соответственно способности медиа не столько опосредованно, сколько напрямую влиять на аудиторию. Было установлено, что типология потребностей человека коррелируется с тем, что аудитория получает от использования медиа, так как взаимодействие с медиа похоже на взаимодействие с настоящими людьми. При рассмотрении потребностей человека по Маслоу применительно к медиа, становится понятным, что медиа, конечно, не могут удовлетворить такие физиологические потребности, как голод и жажда, но способны удовлетворить такую физиологическую потребность, как половое влечение, и потенциально способны удовлетворить другие потребности человека: экзистенциальные: безопасность существования, ощущение комфорта; социальные: социальные связи, общение, привязанность, забота о другом и внимание к себе, совместная деятельность; престижные: самоуважение, уважение со стороны других, признание, достижение успеха и высокой оценки; духовные: познание, самоактуализация, самовыражение, самоидентификация. Представитель медиаудитории, очевидно, не отделяет потребности от использования медиа от своих потребностей в целом, что подтвердила концепция самодетерминации. В основе концепции самодетерминации положена идея о том, что основу внутренней мотивации личности составляют три базовые потребности – в компетентности, в автономии и в связанности с другими людьми. Изучение классификации потребностей аудитории социальных сетей позволило заключить, что медиапотребности практически не отличаются от потребностей, которые представитель молодежи реализует в социальной группе: времяпровождение; привязанность к сообществу; мода и самоактуализация; общение; получение социальной информации. Таким образом, были изучены как социально-психологические подходы к потребностям человека, так и концептуальные положения медиаисследователей о потребностях аудитории в их актуальной динамике. Исследовательским коллективом было отмечено, что в российских медиаисследованиях эволюции теории использования и удовлетворения не уделено пристального внимания, а также теоретическое осмысление молодежной аудитории журналистики, СМИ и медиа традиционно не являлось приоритетным направлением российских медиаисследований. Это объясняется национальной спецификой становления и развития медиаисследований в России, которые исторически (кафедры журналистики создавались на базе филологических факультетов), и формально (ученые степени по журналистике присуждаются в рамках филологической науки, реже – политологии) удалены от социологии, в которой аудитория является классическим объектом изучения. Установлено, что теория использования и удовлетворения не получила широкого распространения в отечественных исследованиях и упоминается в основном в обзорных работах по теориям массовой коммуникации. Было выяснено, что советские социологи работали с понятием «информационные потребности» аудитории. В рамках «Таганрогского проекта» социолог Б.А. Грушин пришел к выводу, что возможно выделить четыре группы осознания информационных потребностей: группу с высоким уровнем осознания информационных потребностей, группу со средним уровнем, с низким уровнем, а также группу, характеризующуюся полным неосознанием своих информационных потребностей. Именно понятие «информационные потребности» и стало операционным для исследований медиапотребления в дальнейшем для российских исследователей, что вывело исследовательский коллектив на необходимость понимания информационных потребностей весьма широко. Детально разработанным в российских исследованиях стал вопрос информационных потребностей молодежи. М.В. Загидуллина (2012) описала теоретическую модель информационных потребностей: собственно информационная потребность постоянного типа, присутствующая в подсознании на уровне механизмов общей познавательной деятельности; информационная потребность повседневности, не нуждающаяся в четких формулировках запросов; специальная информационная потребность, которая может быть выражена в виде четко сформулированного вопроса и «идеального запроса» к информационной системе. В качестве основного метода исследования М.В. Загидуллина использует социологический опрос. Ее опрос включает 37 направлений, связанных с выявлением интенсивности информационной потребности, удовлетворенности доступными источниками получения информации, качественными характеристиками отношения населения к этим источникам (видам СМИ, конкретным изданиям, каналам и т.п.).Этот подход согласуется с современными зарубежными исследованиями, согласно которым медиапотребности и другие потребности становится разделить все труднее. Выявлено, что отечественные исследования мотиваций аудитории постсоветского периода методологически развивались по пути сближения с психологией и рассматривали медиапрактики в контексте психологии жизненного пути личности и жизненных стратегий, а также предупреждения интернет-аддикции и других форм и видов негативного воздействия медиа на личность человека, особенно, молодежь. Изучен метод опроса, направленного на выявление мотивационной структуры медиапотребления. Исследователи из Саратова (Долгов, Коповой, Малюченко, Смирнов, 2009) предложили его как метод, который позволяет выявить одну или несколько доминирующих мотиваций, определяющих тип информационной активности и характер медиапотребления. В результате определяются типы мотиваций: познавательная мотивация; коммуникативная мотивация; релаксационная мотивация − желание освободиться от эмоционального и/или физического напряжения; реактивирующая мотивация; компенсаторная мотивация. Была изучена и другая методика, разработанная той же группой исследователей. Она позволяет изучить эмоционально-познавательную вовлеченность, волевой контроль, рефлексивную критичность медиапотребления и эффективность поиска информации. Выделяются четыре критерия, измеряемые по четырём шкалам индивидуального стиля медиапотребления: шкала эмоционально-познавательной вовлеченности, шкала волевого контроля медиапотребления, шкала рефлексивной критичности медиапотребления, шкала эффективности поиска информации. Респондентам предлагается оценить 60 утверждений. В соответствии с общей суммой баллов устанавливается степень представленности показателей в рамках индивидуального стиля медиапотребления представителя аудитории медиа. Что же касается теоретико-концептуальных блоков знания, то было отмечено, что центральными для отечественных исследователей стали подходы возрастной психологии. Они предоставляют возможность изучения взаимодействия молодежи с медиа в контексте базовых психологических потребностей людей этого возраста. Границы подросткового периода, для которого характерен один из самых сложных психологических кризисов, размыты, но во многом совпадают с обучением детей в средней и старшей школе. Вместе с ранним юношеством они охватывают период от 10-11 до 16-17 лет. В соответствии с эволюционной психологией многие проблемы переходного возраста спровоцированы невозможностью удовлетворить основополагающие эмоциональные желания подростков в условиях современной урбанизированной цивилизации. В рамках данного этапа выполнения научного исследования был выявлен целый ряд характерных для подростковой аудитории потребностей. Их выделяют ведущие российские специалисты в области возрастной психологии. Очевидно, что возможности удовлетворения многих из них сейчас все чаще смещаются в виртуальную среду. В контексте изучения медиапотребления эти запросы условно можно разделить несколько групп. Прежде всего, это потребности, связанные с самопознанием и самоидентификацией: развитие самооценки, стремление к проявлению своей индивидуальности, формирование «Я-концепции». Типичными для пубертата являются эксперименты с собственной идентичностью, желание проигрывать разные социальные роли, «примерить» на себя различные «маски». Кроме того, это потребность в общении и группировании со сверстниками. Чувство одиночества, присущее данному возрасту, порождает необходимость в дружеской поддержке. При этом интимно-личное общение – это ведущая деятельность, доминирующая на данном этапе развития. Для подростков также характерно стремление присоединиться к референтной общности (идиокультуре); раствориться в ней, разделить с другими ценности и почувствовать себя защищенным. Это заставляет психологов говорить о типичной для подростков «реакции группирования». Наконец, немаловажное место занимают также информационные потребности. Отличительной чертой подростков является любознательность и пытливость ума. В этом возрасте школьник стремится овладеть как можно бóльшим количеством знаний, однако порой он еще не способен их четко систематизировать. Интернет-среда, форумы, мессенджеры, социальные сети дают детям переходного возраста массу возможностей для общения, поиска близких по интересу групп, саморазвития и экспериментов с собственной идентичностью. Они позволяют пользователям конструировать свою цифровую личность, наделяя её желанными качествами и скрывая свои реальные характеристики, и превращаются для подростков в своеобразную тренировочную площадку. В условиях, когда дети нередко являются заложниками городских квартир, Интернет и социальные медиа становятся основной, а иногда и единственной, возможностью реализовать базовые для подросткового возраста психологические запросы. При этом те задачи, решение которых сегодня переходит в цифровое пространство, по сути своей остались прежними. Отмечено, что представления о дружбе у современных подростков видоизменяются не с позиции целей, а с позиции средств общения и способов структурирования времени: возрастает доля общения, опосредованного современными техническими средствами (интернет-сообщества, общение по телефону и т. д.), в то время как цели дружбы остаются прежними – эмоциональная поддержка, взаимопонимание, взаимная помощь. Был выявлен такой вид потребности при использовании социальных сетей, как альтруизм. Альтруистические мотивы в основном проявляются в акте обмена информацией, которая считается полезной для пользователя или когда пользователь пытается построить доверительные отношения с другими людьми и внести вклад в формирование собственного репутационного капитала. Было отмечено, что развлечения в социальных сетях становятся связующим звеном между собственно мотивацией развлечения и мотивацией социализации и конструирования личного имиджа, так как интересный, забавный или экстремальный тип контента – это контент, который в конечном итоге передается, которым хочется делится, и который в то же самое время в процессе распространения характеризует самого отправителя. Отмечено, что медиапрактики детей и молодежи в цифровом пространстве связаны не только с благоприятными условиями, но и с целым рядом рисков. Установлено, что развитие цифровых медиакоммуникационных технологий порождает новые виды и типы угроз. К ним возможно отнести вовлеченность в экстремистские организации, в группы смерти, подверженность онлайн-вербовке, кибербуллингу, троллингу, моббингу, пропаганду вредных привычек и запрещенных препаратов, в том числе наркотики, угрозу распространения порнографии и демонстрации сексуальных извращений и др. Было отмечено, что отечественные исследователи в большей степени ориентированы на предупреждение негативных эффектов медиапотребления, чем зарубежные исследователи. Вторые отмечают, что использование подростками социальных сетей снижает чувство одиночества, формирует чувство общности и более высокий уровень социальной компетентности и обеспечивают в целом психологическое благополучие личности. Таким образом, изучение теоретической литературы по вопросу влияния цифровых медиа на процесс формирования новых потребностей аудитории (как отечественной, так и зарубежной) позволило сделать вывод о том, что традиционные (газеты, журналы, радио, ТВ) и новые медиа (Интернет) могут удовлетворять аналогичные, но не идентичные потребности аудитории. Цифровые медиа и их способность создавать среду существования человека позволяет удовлетворить более широкий набор потребностей, чем традиционные медиа. На основе изучения теоретической литературы выяснено, что мотивы медиапотребления молодежи связаны с социализацией, потребностями в привязанности и вовлеченности, одобрением и интеграцией в большей степени, чем с получением информации или развлечения. Принадлежность к группе является одним из наиболее важных мотивов, определяющих поведение молодого человека, что соответствует параметрам возрастной психологии. Это измерение включает поддержание существующих социальных связей, получение социальной валидации собственных действий и установление новых отношений с близкими людьми посредством контента, которым пользователь делится. Необходимость самовыражения становятся мотивацией для обмена информацией. Потребность в личном продвижении возникает как ожидаемое вознаграждение за определенное социальное поведение. Молодые люди склонны делиться информацией, которая представляет их в позитивном свете перед другими. Обретение статуса посредством коммуникации может удовлетворить потребность пользователя в эмоциональном удовлетворении через признание сообщества и получение социальной награды, иногда связано напрямую с материальной потребностью в продвижении профессионального имиджа с целью построения карьеры. Отмечено, что особый интерес в медиаисследованиях приобретают изучение процесса социализации в цифровой среде и его проявлений: формирование идентичности, самооценки, самопрезентации, статуса, репутации и др. Фактически речь идет о полномасштабной медиатизации личности. Благодаря развитию и широкому распространению цифровых медиакоммуникационных технологий происходит расширение социального пространства и возможностей для человека в реализации его личных потребностей. На основе изучения существующих классификаций потребностей аудитории при использовании медиа, а также изучения актуальной академической литературы по вопросу влияния новых цифровых медиа, особенно социальных сетей, на трансформацию потребностей, исследовательским коллективом была разработана следующая классификация потребностей молодежной аудитории при использовании медиа, которая легла в основу анкеты глубинного интервью. Были выделены следующие группы и конкретные виды потребностей: 1. Информационные потребности - ориентирование в окружающей действительности; - удовлетворение стремления к восприятию нового знания, любопытства, любознательности; - потребность в безопасности; возможность быть в курсе происходящих событий; - возможность принять верное решение; - поиск советов; - формирование и отражение гражданской позиции 2. Образовательные потребности - познание и саморазвитие; - потребность в овладении знаниями, умениями, навыками; - посещение образовательных ресурсов как необходимость выполнения домашних заданий, просьб родителей; - самообразование и саморазвитие; - тяга к знанию в соответствии с личными интересами и потребностями; - потребность в достижениях; - желание преодолеть трудности, опередить других, сделать что-то быстрее и лучше, достичь превосходства; - желание компенсировать прошлые неудачи 3. Развлекательные потребности - потребность в удовольствии; - потребность в получение определенных эмоций и впечатлений; потребность в сублимации; - способ занять досуг; времяпрепровождение; - фоновое сопровождение другой деятельности; - потребность в отдыхе; - эстетическое удовольствие; - потребность в катарсисе; - сексуальное возбуждение. 4. Социальные потребности - связь с миром; - потребность в группировании с людьми, близкими по интересам; - потребность в дружественных социальных связях; - стремление к любви, симпатии к другим; - привязанность, забота о других, альтруизм; - потребность в новых знакомствах, любви, сексуальной связи; - поиск новых образов для подражания; самоидентификация; самоактуализация; - самовыражение (поиск себя, эксперименты с самопрезентацией в виртуальном пространстве); - потребность в самозащите; - стремление к отстаиванию своих прав; - защита имиджа; потребность в уважении; - потребность в одобрении и признании; - потребность в труде; - потребность в получении дохода; - потребность в инвестициях в идентичность. 5. Инструментальные потребности - необходимость что-либо купить; - возможность заработка; - работа с электронными сервисами и услугами. 6. Коммуникационные потребности - возможность общаться с друзьями, одноклассниками, семьей; - возможность вести скрытую переписку, о которой никто не узнает. Выполненный систематический обзор литературы позволил выработать теоретико-концептуальную и методологическую рамку исследования, актуализировал гипотезу и исследовательские вопросы. 2) Были подготовлены и опубликованы четыре статьи: 1. «Медиапотребление молодежи: специфика методологии исследования» (Медиаскоп. №1. 2019. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2529, ВАК, РИНЦ) 2. «Теоретические аспекты изучения медиапотребления российской молодежи: к пересмотру теории использования и удовлетворения» (Вестник Московского университета. Сер. 10. Журналистика. №2. 2019. Режим доступа: http://vestnik.journ.msu.ru/books/2019/2/teoreticheskie-aspekty-izucheniya-mediapotrebleniya-rossiyskoy-molodezhi-k-peresmotru-teorii-ispolzo/, RSSI, ВАК, РИНЦ) 3. «Специфика медиапотребления в азиатском регионе (на примере Китая, Южной Кореи и Сингапура)» (Медиа Альманах. №1. 2019. Режим доступа: http://mediaalmanah.ru/upload/iblock/b7a/1.90-140-146.pdf, ВАК, РИНЦ) 4. «Медиапотребление и молодёжь в Испании, Бразилии, Аргентине и Мексике: теоретический обзор исследований» (Медиа Альманах. №3. 2019 (в печати), ВАК, РИНЦ). В статье «Медиапотребление молодежи: специфика методологии исследования» предпринята попытка определить основные методы, используемые при проведении исследований медиапотребления молодежи. Были выделены следующие традиционные методы: опросы, анкетирование, глубинные интервью, фокус-группы, дневники медиапотребления. Отдельно рассмотрен такой метод, как онлайн-анкетирование. К новым менее распространенным методам отнесены этнографические методы. Отдельное внимание уделено отечественному опыту проведения опроса, направленного на выявление мотивационной структуры медиапотребления, а также методика, которая позволяет изучить эмоционально-познавательную вовлеченность, волевой контроль, рефлексивную критичность медиапотребления и эффективность поиска информации. Детально разработанным в российских исследованиях стала также методика выявления информационных потребностей молодежи. В статье «Теоретические аспекты изучения медиапотребления российской молодежи: к пересмотру теории использования и удовлетворения» рассматриваются концептуальные основы медиатеории использования и удовлетворения, сформулированные как зарубежными, так и отечественными учеными, в ее актуальном развитии, а также выявляются общие группы потребностей молодежной аудитории в контексте динамики теоретического знания о цифровых медиа. Авторы обосновывают тезис о том, что цифровые медиа в отличие от традиционных, обладают качественными характеристиками социального пространства. В результате этого потребности аудитории медиа видоизменяются, приобретая социально детерминированный характер. На основе изученной литературы авторы предлагают собственную структуру медиапотребностей «цифровой» молодежи в России, состоящую из информационной, образовательной, развлекательной, коммуникационной, инструментальной и социальной групп потребностей, каждая из которых разбивается на ряд конкретных потребностей. В статье «Специфика медиапотребления в Восточной и Юго-Восточной Азии (на примере Китая, Южной Кореи и Сингапура)» проведен анализ опубликованных за последние пять лет в ведущих англоязычных журналах в области медиаисследований статей, посвященных вопросам медиапотрбеления молодежи в Восточной и Юго-Восточной Азии – странах, где сильна конфуцианская традиция. Исследуются объект, методы, теоретическая рамка. В статье «Медиапотребление и молодёжь в Испании, Бразилии, Аргентине и Мексике: теоретический обзор исследований» проводится анализ и систематизация исследований, посвященных изучению медиапотребления молодежи в ибероамериканских странах. Анализируемые материалы были опубликованы в научных журналах на испанском, португальском и английском языках в период с 2013 по 2018 годы. Автор делают вывод о том, что тема медиапотребления молодежи становится актуальной для ибероамериканских ученых, однако на ее изучение накладываются особые национальные отпечатки. Кроме того, членами исследовательского коллектива были опубликованы восемь тезисов в сборниках тезисов конференций. Тезисы, опубликованные членами исследовательского коллектива за отчетный период, посвящены изучению различных аспектов медиапотребления молодежи в разных регионах мира – странах Северной Америки, Австралии, Европы, Восточной и Юго-Восточной Азии, Латинской Америки; с разных исследовательских перспектив, в том числе, с привлечением математического инструментария и теоретико-концептуального аппарата психологии. Тезисы ставят актуальные исследовательские вопросы и апробируют выработанную теоретико-концептуальную и методологическую рамку исследования. 3) Разработан сценарий пилотного глубинного интервью. Проведены, расшифрованы и обработаны результаты первых пилотных глубинных интервью в Москве. Сценарий глубинного интервью состоит из трех блоков (см. Приложение). Вопросы интервью направлены на выявление приоритетов с точки зрения отношения к различным медиаплатформам; отношения к ТВ; отношения к печатной прессе; отношения к радио; востребованности подкастов; потребления новостей в Интернете; типа контента, потребляемого в Интернете; востребованности мобильных приложений; типа контента, потребляемого с мобильных устройств; востребованности соцсетей; отношения к соцсетям, мотивов обращения к ним; отношения к мессенджерам, мотивов обращения к ним. В отчетный период были проведены 8 глубинных интервью в Москве. Респондентами стали 8 подростков-школьников, из них две девочки в возрасте 12 лет, две в возрасте 16 лет и одна в возрасте 18 лет и 3 мальчика в возрасте 12, 17 и 18 лет). Интервью представляли собой индивидуальную беседу продолжительностью от 1 часа до 1,5 часа, проводившуюся по заранее разработанному сценарию. Глубинные интервью предполагали получение от респондента развернутых ответов на вопросы, а не заполнение формальной анкеты. Интервьюеры, которыми выступали члены исследовательского коллектива, придерживались общего плана интервью, хотя на деле порядок вопросов и их формулировки могли существенно меняться, в зависимости от того, что говорил респондент. Беседа фиксировалась на аудионоситель. Каждая запись была расшифрована, в результате чего исследовательский коллектив получил тексты всех интервью (транскрипты). Глубинные интервью способствовали достижению понимания специфики медиапотребления представителей целевой аудиторией, а также обнаружению непредвиденных проблемных зон информационно-коммуникационных технологий. После получения транскрииптов всех интервью была проведена систематизация ответов респондентов. Для большинства респондентов потребление контента в Интернете сфокусировано на реализации социальных потребностей, таких как связь с миром, потребность в группировании с людьми, близкими по интересам, потребность в дружественных социальных связях. В ведущих для них социальных сетях ВКонтакте и Instagram респонденты подписаны на блогеров, известных людей, друзей и одноклассников. Листают ленты, ставят «лайки», пишут комментарии. Самый предпочитаемый формат контента – истории. Респондентам важно постоянно быть на связи с людьми, знать, что в данный момент происходит в их жизни («Мне интересно смотреть, что в данную минуту происходит с человеком, чем он занят, о чем думает».) Респонденты не только активны в потреблении контента, но сами в большом количестве публикуют контент. Так они реализует такие социальные потребности, как самоактуализация и самовыражение («Я отношусь к Instagram и ведению своей страницы как именно делением частичкой своей жизни и того, что ты любишь, а не того, что другие хотят видеть в тебе. То есть я считаю, что человек должен выкладывать именно то, что интересно ему»). В течение дня выкладывают несколько историй, раз в три дня делают новую публикацию (фото или видеоконтент). Респонденты очень требовательны к качеству своего контента. Они использует с десяток программ для обработки фото и видео, постоянно ищут новые программы с нестандартными способами обработки контента. Образ человека в социальных сетях очень важен, по мнению респондентов, потому что фотографии, аватар, посты и репосты рассказывают многое о человеке. Глубинные интервью дали понять, что уже в 12-летнем возрасте некоторые дети имеют собственные каналы в YouTube («У меня литературный канал – "Литературный кот". Мы вместе с моей сестрой рассказываем о лучших или, наоборот, не самых лучших, на наш взгляд, книгах. Нам очень приятно, что кто-то нас смотрит и кому-то нравится наш канал»). Подобные медиа используются преимущественно для самореализации, а не для распространения контента как такового или стремления к его популяризации. Для респондента было принципиально важно самому выступать автором и ведущим («Если канал будет кто-то другой вести, то не имеет значения, сколько там будет "лайков", подписчиков и прочего»). Потребление контента связано и с удовлетворением развлекательных потребностей, способом занять досуг, получить положительные эмоции. Наиболее распространенным способом удовлетворения этих потребностей выступает просмотр каналов известных блогеров на YouTube (Катя Клэп, Алена Венум). На реализацию развлекательной потребности тратится в день в среднем 2-3 часа. Респонденты с удовольствием делятся с друзьями развлекательным контентом, а именно – шутками. Развлекательный контент – это реализация потребности в получении эмоций («мне нравится быть на позитиве») и в отдыхе («шутка – это способ поднять быстро настроение в перерыве между подготовкой домашних заданий»). В группе развлекательных потребностей особое место отводится потреблению музыки. Стремление к получению эстетического удовольствия от музыки является ключевым мотивом использования Интернета некоторых респондентов. Информационные потребности не всегда артикулированы для респондентов. Тем не менее для некоторых респондентов критически важным является все время быть в курсе происходящего («Я хочу знать что творится в стране, в мире… всегда хочется быть в теме, важно знать что все обсуждают сегодня, последнюю неделю, понимать что и почему происходит»). Кроме того, ознакомление с новостями обусловлено и реализацией потребности в безопасности («А вдруг война, надо готовиться»). В одном ряду с политическими новостями стоят события, которые происходят в жизни блогеров (где какая вечеринка прошла, кто из блогеров с кем расстался и проч.). Канал YouTube является основным источником информации для некоторых респондентов. Стремление быть в курсе происходящего, возможно, объясняется социальными потребностями, такими как самоактуализация, самовыражение («В школе мы конечно же обсуждаем новости, ну как без этого? Надо же как-то казаться взрослыми»). Интернет очень важен в образовательном процессе: сайты ege.sdamgia.ru и wikipedia.com используются для подготовки к урокам. Англоязычные источники используются для того, чтобы «прокачивать» язык и поддерживать его высокий уровень. Личные кабинеты чаще всего используются как раз на образовательных сайтах. Кроме того, с целью изучения иностранного языка происходило периодическое обращение к иноязычным СМИ – радио на английском Capital FM, а также журнальной периодике («Я читаю журнал на английском – “The Week”. Он приходит с опозданием. То есть, сегодня пятое апреля, а придет он, наверное, в ноябре. Он выходит каждую неделю, нам присылают его друзья, у них есть подписка»). В данном случае такие медиа воспринимаются респондентом не столько как СМИ, сколько ресурс для обучения. Респонденты также используют мобильные приложения для решения задач по математике. С помощью Интернета респонденты активно реализуют инструментальные потребности: ищут новые товары на сайтах любимых магазинов и заказывают их. Если возникает необходимость узнать о новом продукте, то источником информации, которому респонденты доверяют, являются блогеры. Кроме того, большое доверие вызывают комментарии аудитории, подписанной на блогера («Это такие же ребята, как я. Просто они уже этот товар попробовали и рассказали, что правда в рекламе, а что нет»). Респонденты в большинстве случаев не смотрят телевизор («Телевизор в семье смотрит только бабушка, папа смотрит футбол, но делает это очень громко из-за проблем со слухом, поэтому смотрит один, мама смотрит кино. Передачи на ТВ никто не смотрит, потому что в них обманывают»). Если респондента что-то интересует, в том числе увиденное в телевизоре, то он уходит в комнату, чтобы «загуглить» – досмотреть / посмотреть целиком этот контент на смартфоне в наушниках. Телевизор может быть использован в качестве привычного шумового фона, респондент остается один, чтобы избежать чувства одиночества. В единичных случаях отмечена неприязнь к телевидению, политике и новостям в целом. Телевизор как медиаустройство используется, как правило, только для просмотра видеоконтента (мультфильмов, фильмов). Просмотр телевизионного контента (например, по рекомендации друзей) происходит в Интернете на телефоне или на компьютере. При просмотре телевизора доминируют рекреационные мотивы («Иногда дела заканчиваются, и мне хочется просто сесть и посмотреть телевизор – отдохнуть»). Безболезненно отказаться от просмотра телевизора респонденты готовы, чего нельзя сказать о сетевом доступе («Без телевизора можно прожить, но без телефона и Интернета – сложновато будет»). С радиопотреблением респонденты сталкиваются в транспорте: общественном или личном; знают музыкальные радиостанции, но предпочитают слушать музыку в наушниках. Музыкальный контент потребляется через подписку ВКонтакте (пока она бесплатная, дальше респондент планирует менять страну пребывания, чтобы доступ к музыке оставался бесплатным). Иногда для респондентов радио – это фон для физических занятий, уборки, в первую очередь музыкальное (радиостанции "Шоколад" и "Радио Джаз"). Из мессенджеров респонденты предпочитают WhatsApp, потому что в нем открыты все группы с классом и семьей. Также мессенджер используется для звонков и записи аудиосообщенией, однако звонки считают более предпочтительным типом связи («Обычно я переписываюсь в группах, потому что информация, которой я обмениваюсь, не относится к одному человеку. Чаще всего я переписываюсь в чате класса и отдельно – с мамой. У нас есть две группы класса. В первую включен еще наш куратор, там мы обсуждаем какие-то важные вопросы. Это не всегда удается, но иногда получается. Во второй группе мы можем писать если не все, что угодно, то много всего, что было бы неуместно в первой группе»). Ни газеты, ни журналы респонденты не читают. Взаимодействие с газетами или журналами воспринималось скорее как исключительный случай, нежели происходило на постоянной основе («Мы можем, разве что, купить в поезд почитать... Два года назад, когда мы ездили к бабушке, я купила журнал "Друг кошек". Потом я его четыре раза перечитала. Но возможности, времени и желания покупать его каждую неделю или месяц у меня не было»). 4) Апробированы первые результаты исследования на всероссийских и международных научных конференциях как в формате тематических секционных заседаний и круглых столов (всего четыре), так и в формате индивидуальных выступлений (всего сделано 26 докладов). Проведены четыре тематические секционные заседания: 1. Круглый стол "Media consumption of digital youth in Russia: Defining theoretical framework" на конференции 10th International Media Readings in Moscow "Mass Media and Communications 2018", Россия, г. Москва, факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 25 октября 2018 г.; 2. Секция "Медиапотребление российской молодежи: к постановке вопросов исследования" на Международной научно-практической конференции "Журналистика XXI века: среда обитания", Росия, г. Санкт-Петербург, Институт "Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций" СПбГУ, 3 ноября 2018 г.; 3. Секция "Медиапотребление “цифровой молодежи” в России: к разработке теоретических рамок медиаисследования" на Международной научно-практической конференции "Журналистика в 2018 году: творчество, профессия, индустрия", Россия, г. Москва, факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 7 февраля 2019 г.; 4. Панель "Media Consumption of the Digital Youth: Comparing Research Frameworks" на конференции 7th International Conference "Comparative Media Studies in Today’s World", Россия, г. Санкт-Петербург, Институт "Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций" СПбГУ, 17 апреля 2019 г. Кроме того, члены исследовательского коллектива выступили с индивидуальными докладами на 8 конференциях и научных мероприятиях: 1.Научная конференция грантополучателей Президентской программы исследовательских проектов РНФ "Лидеры науки", Россия, г. Москва, 1 ноября 2018 г.; 2. Всероссийский научно-практический форум с международным участием "Цифровизация-2018", Россия, г. Москва, 4 декабря 2018 г.; 3. Международный симпозиум по истории исследований сферы коммуникации памяти Никласа Лумана, Росия, г. Москва, 8 декабря 2018 г.; 4. II Международная научно-практическая конференция в сфере общественных связей "Мобильность как вызов и императив профессиональной коммуникации", Россия, г. Москва, 19 февраля 2019 г; 5. Всероссийский семинар для специалистов библиотек РФ, обслуживающих детей "Библиотека для детей в современном медиапространстве", Росия, г. Москва, 9 апреля 2019 г.; 6. X Всероссийский форум деловых СМИ, Россия, г. Москва, 11 апреля 2019 г.; 7. Ломоносовские чтения – 2019, Россия, г. Москва, 16 апреля 2019 г. 8. III Международная научная конференция «Наука будущего» и IV Всероссийский молодежный научный форум «Наука будущего – наука молодых», Россия, г. Сочи, 14 мая 2019 г. Все планируемые в отчетный период работы выполнены полностью: да Сведения о достигнутых конкретных научных результатах в отчетном периоде (до 5 стр.) Достигнутые в отчетный период конкретные научные результаты 1) были изложены в форме научных статей для изданий, входящих в перечень РИНЦ, ВАК (всего 4 статьи); 2) апробированы на всероссийских и международных научных конференциях (всего 26 очных выступлений, 8 опубликованных тезисов конференций; 3) верифицированы в ходе проведения и обобщения результатов глубинных интервью (всего 8 интервью). Полученные конкретные научные результаты возможно свести к следующим пунктам: 1) Теория использования медиа и удовлетворения потребностей является базовой теорией в медиаисследованиях при изучении мотивационных аспектов процесса медиапотребления. Теория использования медиа и удовлетворения потребностей неустойчива, подвержена постоянной трансформации в связи с динамичным развитием медиакоммуникаций и расширением спектра предлагаемых аудитории возможностей для получения удовлетворения в процессе медиапотребления. Теория не получила широкого распространения в отечественном академическом дискурсе, несмотря на теоретическую и практическую актуальность вопроса. Применительно к молодежной аудитории теория использования и удовлетворения демонстрирует изменения, в основном, в связи с распространением социальных сетей, которые формируют среду существования современного человека и соответственно обладают качествами и характеристиками не только медиа, но и социального пространства. В результате трансформируются потребности аудитории, которая может получить от процесса медиапотребления не только информацию, знания и развлечения, но и удовлетворить запросы, связанные с социальной природой человека. Многие концепции медиапотребления и медиаповедения аудитории в цифровой среде сегодня формулируются на основе медиапрапктик молодых людей – цифровых аборигенов (миллениалов и поколения Z), но экстраполируются на аудиторные практики в целом. Такой подход оправдан: молодежь становится трендсеттером процессов, которые завтра будут определять будущее функционирования медиаиндустрии и, соответственно, ее актуальное теоретическое понимание. 2) Цифровая среда, конструируемая социальными сетями и другими новыми медиа, представляет собой не аналог социального пространства, а само социальное пространство. Виртуальной реальности как особого типа реальности, отличного от настоящей реальности, не существует. Виртуальная среда воспринимается неотъемлемо от реальной жизни, что соответствует представлению о целостности человеческой психики. В отношении детей и подростков речь идет о пространстве, где происходит их развитие, – говоря метафорически, об особой «цифровой» ситуации их развития и социализации, в которой технологии вплетаются в жизнь с раннего возраста. Сетевое пространство существует не как отдельная реальность, за которой возможно наблюдать со стороны, а как неотъемлемая часть повседневной жизни. 3) В медиапрактиках молодежной аудитории в цифровой среде возможно наблюдать признаки таких важных процессов, как социализация и самоакутализация. Причем социализация в большей степени характерна для лиц мужского пола, самоактуализация – для женского пола (ввиду возрастной психологии). Выявлен "эффект перевернутой пирамиды Маслоу": особое значение для молодежной аудитории в процессе медиапотребления приобретают самоактуализация и социализация, меньшее – удовлетворение базовых информационных потребностей, связанных с физиологическими нуждами и ощущением безопасности. Этим может объясняться особая притягательность сетевого пространства для молодежи и высокая востребованность социальных медиа у данной аудитории. 4) Медиапотребности становятся, с одной стороны, неотъемлемой частью общих потребностей современного человека, а с другой стороны, медиапотребности становятся инструментом реализации других – социокультурно-коммуникативно-психологических – потребностей, а не удовлетворения информационного запроса в чистом виде. Этот подход согласуется с современными отечественными и зарубежными исследованиями, согласно которым медиапотребности и индивидуальные потребности медиапотребителя становится разделить все труднее. 5) Ускорение и усиление процессов медиатизации, влияющей на все сферы общественной жизни, социальные практики и функционирование общественных институтов, а также повседневную жизнь современного человека не без участия молодежи сформировало представление об аудитории СМИ в целом как «человеке медийном». «Человек медийный» – это характеристика не только молодежной аудитории медиа, но вообще современного человека. Медиапотребление, будучи важной социальной практикой, начинает стирать границы между массовой аудиторией медиа и конкретным индивидом, зачастую ставя между ними знак равенства. 6) Переосмысление теории среднего уровня, которой является теория использования и удовлетворения, в медиаисследованиях происходит в условиях трансформации природы медиа – то есть неких фундаментальных характеристик знания о медиа, когда им стали присущи атрибутивные характеристики социального пространства, а медиапрактики индивидов приобрели статус социальных практик. 7) В результате анализа литературы и дальнейшей работы первого этапа были переосмыслены классические марковские модели распространения информации и модели выбора потребителя с точки зрения их использования для описания поведения цифровой молодежи при выборе своей стратегии медиапотребления и медиаповедения. Концептуально постановку математической задачи моделирования медиапотребления цифровой молодежи можно разделить на две подзадачи, первая из которых – задача формирования мнения представителя целевой аудитории-члена социальной сети под воздействием мнений других участников сети, которым он доверяет в наибольшей степени. Для этого в наибольшей степени подходит использование марковской модели социальной сети, традиционно используемой для моделирования процесса распространения информации. Вторая подзадача заключается в моделировании выбора стратегии медиапотребления представителя целевой аудитории. Для ее решения оптимально использовать модифицированную микроэкономическую модель выбора потребителя, учитывающую особенности медиаконтента и коммуникационных возможностей медиа как экономических благ. Все запланированные в отчетном периоде научные результаты достигнуты: да
2 24 июля 2019 г.-24 июля 2020 г. Проведение эмпирического исследования
Результаты этапа: Сведения о фактическом выполнении плана работы в отчетный период I. Завершение серии глубинных интервью В отчетный период были проанализированы глубинные интервью, проведенные исследовательским коллективом c представителями «цифрового поколения» россиян в трех городах: Москве, Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону (по восемь интервью в каждом городе). Пилотное исследование позволило предусмотреть возможные закрытые вопросы и варианты ответов на них и впоследствии включить их в анкету массового репрезентативного опроса. Кроме того, глубинные интервью были призваны сопоставить существующие научные гипотезы с результатами изучения медиапотребления «цифровой молодежи». В выборку исследования были включены школьники средних классов – возрастная группа 10-15 лет (родились с 2003 по 2008 г.); школьники старших классов – 16-17 лет (родились с 2002 по 2003 г.); студенты вузов – 17-19 лет (родились с 1999 по 2001 г.). Формирование выборочной совокупности осуществлялось методом реализации процедуры случайно-вероятностного отбора с соблюдением гендерного баланса. Для интервью был разработан сценарий (топик-гайд), состоящий из 13 блоков: приоритеты платформы; телесмотрение; обращение к радио; востребованность подкастов; потребление новостей в Интернете; тип контента, потребляемого в Интернете; чтение печатной прессы; востребованность мобильных приложений; тип контента, потребляемого с мобильных устройств; востребованность соцсетей, мотивы обращения к ним; востребованность мессенджеров, мотивы обращения к ним; востребованность различных медиаплатформ. Каждое интервью представляло собой индивидуальную беседу с респондентом продолжительностью 1-1,5 ч. Глубинные интервью предполагали получение от респондента развернутых ответов на вопросы, а не простое заполнение формальной анкеты. У интервьюеров был общий план ведения беседы, хотя на деле порядок вопросов и их формулировки могли существенно меняться, в зависимости от того, как отвечал респондент. Беседа фиксировалась на аудионоситель. Каждая запись была расшифрована, в результате чего исследовательский коллектив мог проанализировать тексты всех интервью. Глубинные интервью способствовали достижению понимания специфики медиапотребления представителей целевой аудитории, а также обнаружению непредвиденных проблемных зон в теоретическом исследовании цифрового медиапотребления и его мотиваций. После получения транскрииптов всех интервью была проведена систематизация ответов респондентов, представляющая собой цитатники, заполненные отрывками из интервью, состоящие из четырех блоков: предпочитаемые формы медиапотребления: платформа / канал / устройство; выявление приоритетов по контенту; востребованность различных медиаресурсов; удовлетворение потребностей. Следует отдельно оговорить терминологический аппарат, используемый в отчете. Под новыми медиа мы понимаем такие медиа, доступ к которым осуществляется с помощью Интернета (сайты, веб-порталы, социальные сети, мессенджеры, блог-платформы, аудиовизуальные хостинги, сервисные приложения и мн. др.). Наиболее близким по смыслу к этому термину является термин «онлайн-медиа», поскольку именно в онлайн-среде любые медиа приобретают ключевое свойство интерактивности и выступают уже средством не только массовой, но и межличностной коммуникации. Новым медиа противостоят традиционные медиа – печатные газеты и журналы, информационные агентства, радиостанции, эфирные и неэфирные телеканалы и др. Под платформой мы понимаем многофункциональный онлайн-сервис, одновременно обеспечивающий пользователю возможности получения, распространения, создания и обсуждения (коммуникации) личной и общественно значимой информации в интерактивном режиме. К наиболее показательным примерам платформ относятся универсальные социальные сети, а также большинство площадок, построенных по модели социальных медиа и потенциально предлагающих пользователям на одном сайте все ключевые возможности Интернета. Под социальной сетью мы понимаем сайт или приложение, позволяющие зарегистрированным пользователям создавать аккаунты с личной информацией, различные типы контента, а также коммуницировать друг с другом по принципу социального взаимодействия в реальном обществе. Как показали результаты глубинных интервью, новые медиа занимают лидирующее место в структуре медиапотребления респондентов из числа подростков и молодежи, а традиционные медиа либо вовсе не вызывают интерес представителей молодого поколения, либо потребляются по случаю или в фоновом режиме. Ключевым устройством доступа для удовлетворения потребностей является смартфон, доминирующим типом медиа – социальные сети. Как показало исследование, медиа используются молодежью для реализации разного типа потребностей: потребность в социализации (прежде всего за счет коммуникации в социальных сетях и информирования о событиях в жизни членов сообщества); потребность в самоактуализации (прежде всего за счет производства единиц собственного контента и его распространения в социальных сетях); развлекательные потребности (прежде всего за счет прослушивания музыки и потребления видео в Интернете); потребность в получении новостной информации (прежде всего посредством получения социальной информации о событиях, интересных представителям сообщества, которыми они делятся с другими); образовательные потребности (прежде всего за счет поиска информации для выполнения заданий в Интернете); инструментальные потребности (прежде всего мобильный банк и покупки). Каждая из исследованных потребностей удовлетворяется не только потреблением определенного типа контента, но и определенными действиями с контентом. Например, потребность в социализации реализуется комплексно: за счет информирования пользователя социальной сети о событиях в жизни окружения, интересного ему (как реальных людей ближнего круга, так и незнакомых); за счет одобрения и распространения производимого ими контента; за счет межличностной коммуникации; за счет получения одобрения производимого пользователем контента. В результате реализуется процесс медиасоциализации как гибридная форма социализации современного человека, при котором агентами социализации выступают: 1) существующие в физическом пространстве близкие индивиду «значимые другие», социализация с которыми продолжается в медиапространстве; 2) существующие для индивида только в медиапространстве «значимые другие». Медиасоциализация, с одной стороны, представляет собой опосредование социальных норм и ценностей реального мира, но с другой - создание норм и ценностей, имманентная сущность которых потенциально возможна только в условиях медиапространства. Активные действия с контентом: создание и распространение, его одобрение членами сообщества способствуют не только социализации в медиапростанстве, но и самоактуализации пользователя. Успешная медиасоциализация есть залог осуществления начальных этапов медиасамоакутализации как процесса реализации различных сторон личности в медиапространстве, приносящих удовлетворение от жизни. II. Реализация первого этапа опроса школьников и студентов В основу формирование выборочной совокупности были заданы цели исследования исходные условия: география опроса должна была охватить три города: Москва, Нижний Новгород, Ростов-на Дону; распределение выборки по городам должно быть равномерным; генеральную совокупность для каждого из городов составляют представители поколения Z или совокупность детей и молодежи с 10 до 19 лет, обучающихся в средних образовательных учреждениях и вузах (от 5 класса школы до 2 курса вуза). На основании этих условий был сформирован дизайн выборки с общей выборочной совокупностью 4320 анкет, из которых в каждом городе предполагалось получить по 960 анкет школьников средних классов (10-17 лет) и по 480 анкет студентов вузов (17-19 лет), что соответствует 2880 и 1440 анкетам по обеим целевым аудиториям в городах. Формирование выборочной совокупности осуществлялось в несколько этапов. На первом этапе была сформирована общая база данных по городам с перечнем общеобразовательных школ и вузов. Списки образовательных организаций были взяты из официальных источников: с сайта Департамента образования Москвы (https://www.mos.ru/donm/organizations/), с сайта Министерства общего и профессионального образования Ростовской области (http://www.rostobr.ru/structure/sosh.php), с сайта Министерства образования, науки и молодежной политики Нижегородской области (https://minobr.government-nnov.ru/?id=4454). В базу данных по городам включались все средние общеобразовательные учреждения (за исключением специализированных коррекционных школ) и образовательные организации высшего профессионального образования. В результате проделанной работы в базу данных вошли 650 средних общеобразовательных учреждений и 136 вузов Москвы, 200 средних общеобразовательных учреждений и 30 вузов Нижнего Новгорода, 125 средних общеобразовательных учреждений и 48 вузов Ростова-на-Дону. На втором этапе была сформирована выборочная совокупность процедурой случайно-вероятностного отбора. В соответствии с расчетными данными, в каждом из городов в выборке должны присутствовать восемь школ. В каждой школе опрос должен проводиться в семи классах (5-11 классы). Расчетное число получения анкет с каждого класса –18. В соответствии с расчетными данными, в каждом из городов в выборке должны присутствовать восемь вузов. Опрос проводится среди студентов первого и второго курса. Расчетное число анкет с каждого вузов – 60. Из общего списка, в каждом из городов, случайно-вероятностным методом (генерация случайного отбора в пакете SPSS) были отобраны девять школ и восемь вузов. В результате распределения выборочной совокупности по средним общеобразовательным учреждениям на один город количество анкет с каждого класса школы должно было составить 18, с одного курса вуза – 30. В результате база выборочной совокупности была сформирована следующим образом: Москва: а) средние общеобразовательные учреждения: 1. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Пушкинская школа № 1500" 2. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Школа № 315" 3. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Школа № 1282 "Сокольники" 4. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Школа № 1246" 5. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Школа № 1212" 6. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Школа № 1466 имени Надежды Рушевой" 7. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Школа № 1552" 8. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Школа № 2200" 9. Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы "Школа № 167 имени Маршала Л.А. Говорова" б) высшие учебные заведения: 1. ФГБОУ ВО "Московский авиационный институт" 2. ФГБОУ ВО "Московский государственный психолого-педагогический университет" 3. ФГБОУ ВО "Московский государственный педагогический университет" 4. ФГБОУ ВО "Российский технологический университет" 5. ФГБОУ ВО "Московский политехнический университет" 6. ФГБОУ ВО "Российский государственный социальный университет" 7. ФГБОУ ВО "Российский государственный университет им. Косыгина" 8. ФГБОУ ВО "Российский университет транспорта" 9. ФГБОУ ВО "Российский химико-технологический университет" 10. ФГБОУ ВО "Московский государственный университет" Ростов-на-Дону: а) средние общеобразовательные учреждения: 1. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону «Школа № 10» 2. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону «Школа № 105» 3. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону "Школа № 107" 4. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону «Школа № 109» 5. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону "Школа № 18 6. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону "Школа № 24 7. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону "Школа № 44 8. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону "Школа №54" 9. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение города Ростова-на-Дону «Школа № 75» б) высшие учебные заведения: 1. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Донской государственный технический университет" 2. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Ростовская государственная консерватория имени С. В. Рахманинова» 3. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования 4. "Ростовский государственный медицинский университет" 5. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Ростовский государственный университет путей сообщения» 6. Ростовский филиал Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Российский государственный университет правосудия» 7. Частное образовательное учреждение высшего образования "Южный университет» (Институт Управления, Бизнеса и Права)" 8. Федеральное государственное автономное образовательное учреждение "Южный федеральный университет" 9. Институт водного транспорта имени Г. Я. Седова – Филиал ФБГУ ВО «Государственный морской университет имени адмирала Ф.Ф. Ушакова» Нижний Новгород: а) средние общеобразовательные учреждения: 1. Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение "Школа №172" 2. Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение "Школа №66" 3. Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение "Школа №69" 4. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение "Школа №77" 5. Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение "Школа № 81" 6. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение "Школа № 9" 7. Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение "Школа № 93" 8. Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение «Школа с углубленным изучением отдельных предметов № 183 имени Р. Алексеева» 9. Муниципальное автономное общеобразовательное учреждение «Школа №70 с углубленным изучением отдельных предметов» б) высшие учебные заведения: 1. Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования "Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского" (ННГУ) 2. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Нижегородский государственный технический университет им. Р.Е. Алексеева» 3. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет». 4. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н.А. Добролюбова» 5. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования "Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина" 6. Волжский Государственный Университет Водного Транспорта 7. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Приволжский исследовательский медицинский университет» 8. Нижегородский филиал Национального исследовательского университета – Высшей школы экономики На третьем этапе была сформирована полная база выборочной совокупности, которая для проведения организационных мероприятий включала контактные данные из открытых информационных источников. Подготовка к проведению опроса в учебных заведениях включала рассылку информационных писем руководителям образовательных учреждений, содержащих краткое описание тематики исследования и просьбу о содействии осуществления этого проекта в данном учебном заведении, получение договорённости о проведении опроса с руководителями образовательных учреждений, согласование сроков и времени проведения опроса с руководителями образовательных учреждений. Большое внимание было уделено подготове анкеты, необходимой для исследования. Как было отмечено, составление анкеты потребовало проведения серии глубинных интервью. Ответы интервьюируемых в дальнейшем использовались при формировании содержательного наполнения основных блоков анкеты. Так, в варианты ответов прежде всего были включены наиболее частые среди тех, что давали интервьюируемые. Кроме того, общение со школьниками позволило использовать при формировании ответов в анкете лексику, характерную и понятную для респондентов определенного возраста, что являлось особенно важным при составлении анкеты для самых младших участников опроса. В результате было сформировано две анкеты: одна для учащихся средней школы (детей в возрасте от 10 до 15 лет), вторая для более взрослых респондентов – учеников 10 и 11 классов школы и студентов 1-2 курса (респонденты от 16 до 19 лет) (см. Приложение). Оба варианта анкеты прошли предварительную апробацию, в которой принимали участие студенты факультета журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова, а также московские школьники разного возраста – дети коллег по факультету (в общей сложности 40 человек, по 20 из каждой возрастной группы). В процессе опроса большинство респондентов ответственно отнеслись к заполнению анкеты. Критерием этой ответственности служит полнота заполнения анкеты – в 97% на все открытые вопросы были даны ответы. Полностью было отбраковано только восемь анкет (заполнение менее 50%). Процедура ответа на вопросы занимала у респондентов в среднем 40 мин. Перевод полученных результатов опроса с бумажных носителей в электронный вид для последующей обработки осуществлялся в макете ввода формата EXEL. Открытые вопросы были кодированы. Для каждого из открытых вопросов был создан кодификатор, и все ответы респондентов были переведены в цифровые показатели. В общей сложности было создано 246 кодов. Далее был создан макет ввода в пакете SPSS для обработки общего массива данных. Таким образом были получены линейные распределения ответов каждого вопроса. Обработка данных была произведена в пакете SPSS. Процесс опроса был приостановлен из-за перехода учебных заведений на дистанционное обучение в целях профилактики коронавирусной инфекции COVID-19. В итоге было получено 68% запланированных анкет из вузов – (207 анкет в вузах Москвы, 382 – Нижнего Новгорода, 400 – Ростова-на-Дону). В итоге было получено 989, или 68 % запланированных анкет. Организация опроса в средних общеобразовательных учреждениях приостановилась на стадии согласования с Департаментом образования и науки города Москвы, Управлением образования города Ростова-на-Дону и Департаментом образования Нижнего Новгорода. Тем не менее первый этап опроса был успешно реализован. Собранного массива данных достаточно для проведения теоретических изысканий, отвечающим принципам достоверности. III. Организация и проведение тематических секционных заседаний, а также выступление с докладами на всероссийских и международных конференциях на русском и английском языках В отчетной период были организованы и проведены следующие тематические мероприятия на международных конференциях: 1) Англоязычный круглый стол по теме «Media consumption and socialization of the youth in Russia» на Одиннадцатых международных научных чтениях в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года) 2) Русскоязычный круглый стол «Практики медиапотребления российской молодежи: теоретический анализ» на IX Международной научно-практической конференции НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года) 3) Русскоязычная секция: «Роль медиа в процессе социализации молодежи» на Международной научно-практической конференции «Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 8 февраля 2020 года). Итого: 3 тематических мероприятия по теме гранта в отчетный период. Участники гранта выступили с докладами: 1) Вартанов С.А. Моделирование медиапотребленияпостмиллениалов: о выборе и применении математических методов // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 2) Вартанов С.А. Mathematical models of media consumption: modelling postmillenials’ media habits // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 3) Вьюгина Д.М. Медиапотребление в системе ценностей российской молодежи // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 4) Вьюгина Д.М. Key media consumption trends among the youngsters in the English speaking countries // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 5) Гуреева А.Н. Deep mediatisation of politics as a result of the new political culture of the Russian youth // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 6) Гуреева А.Н. Media Communication Activity of Public Authorities in the Internet-Space as a Tool for Construction of the Political Culture of Russian Youth // Международная научная конференция «Aleksanteri Conference 2019 “Technology, Culture, and Society in the Eurasian Space”» (Университет Хельсинки, 23 октября 2019 года, устное выступление) 7) Гуреева А.Н., Самородова Э.В. Аудиторные представления о современном медиарегулировании: реакция молодежи на закон о «фейковых новостях // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 8) Дунас Д.В. Молодежь и цифровые медиа: новые формы социализации и потребностей // III Медиафорум этнических и региональных СМИ (МИА «Россия Сегодня, 24 ноября 2019 года, приглашенный доклад) 9) Дунас Д.В. Мотивы и практики медиапотребления поколения Z как фактор становления новых цифровых медиакультур в России // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 10) Дунас Д.В., Кульчицая Д.Ю. New patterns of the youth self-actualization in the digital age // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 11) Дунас Д.В., Салихова Е.А. Социализация и самоактуализация как ключевые мотивы медиапотребления российской молодежи // Международная научно-практическая конференция «Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 8 февраля 2020 года, устное выступление) 12) Кульчицкая Д.Ю. Потенциал медиа в удовлетворении некоторых психологических потребностей «цифровой молодежи» в России // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 13) Салихова Е.А. Мотивы потребления развлекательного контента представителями поколения Z // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 14) Салихова Е.А. Perception of gamified content by Generation Z // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 15) Толоконникова А.В. Интерес подростков к медиа в контексте удовлетворения базовых психологических потребностей // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 16) Толоконникова А.В. Медиапотребление современных детей // Читательская ассамблея Содружества (Российская государственная детская библиотека, 18 сентября 2019 года, приглашенный доклад) 17) Толоконникова А.В. Adolescents’ psychological needs and choice of media resources // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 18) Филаткина Г.С. Мотивационные факторы телесмотрения российской молодежи // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 19) Филаткина Г.С. Специфика молодёжного потребления социальных сетей в России (2014-2019 гг.) // XXI Международный Балтийский коммуникационный форум (Санкт-Петербургский государственный университет телекоммуникаций им. проф. М. А. Бонч-Бруевича, 5 декабря 2019 года, устное выступление) 20) Филаткина Г.С. Tendencies in youth consumption of social networks in Russia in 2014–2019 // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) Итого: 20 выступлений с докладами по теме гранта в отчетный период. IV. Подготовка и публикация научных статей, представляющих первые итоговые теоретические и эмпирические результаты двух этапов исследования, для изданий, входящих в перечень Scopus / Web of Science Core Collection, а также РИНЦ, ВАК Итоговые теоретические и эмпирические результаты двух этапов исследования были представлены в следующих статьях: 1) Дунас Д.В., Вартанов С.А. Молодежный сегмент аудитории СМИ: теоретические подходы отечественных медиаисследователей // Вопросы теории и практики журналистики. 2020. Т. 9, № 1. С. 106–122. DOI: 10.17150/2308-6203.2020.9(1).106-122 (Web of Science Core Collection, РИНЦ, ВАК) 2) Дунас Д.В., Вартанов С.А., Кульчицкая Д.Ю., Салихова Е.А., Толоконникова А.В. Мотивационные факторы медиапотребления российской «цифровой молодежи»: результаты пилотного исследования // Вестник Московского университета Серия 10. Журналистика. 2020. №2. (ВАК, РИНЦ, RSSI) 3) Салихова Е.А. Специфика потребления российской молодежью геймифицированного контента // Медиаскоп. 2020. Вып. 1. (ВАК, РИНЦ) 4) Толоконникова А. В., Дунас Д. В., Кульчицкая Д. Ю. Возможности удовлетворения психологических потребностей подростков в цифровой медиасреде // Коммуникации. Медиа. Дизайн. 2020. Т. 5, № 1. С. 51–69. (РИНЦ) 5) Филаткина Г.С., Давлетшина М.И. Мотивационные факторы телевизионного потребления российских детей и подростков (на примере Москвы, Нижнего Новгорода, Ростова-на-Дону) // Медиа Альманах. 2020. № 1(96). С. 60-67. (ВАК, РИНЦ) 6) Dunas D. &Vartanov S. (2020) Emerging digital media culture in Russia: modeling the media consumption of Generation Z, Journal of Multicultural Discourses, DOI: 10.1080/17447143.2020.1751648 (Web of Science Core Collection, Scopus) 7) Filatkina G.S., Davletshina M.I. Literature review on digital youth media consumption in Spain, Brazil, Argentina and Mexico from 2013 to 2018 // Communities. Audiences. Publics. Peter Lang Series "Studies in Communication and Politics". Vol. 10. 2020. (Scopus, принятакпубликации) 8) Vyugina D.M. Media consumption of the youth in the studies of the English-speaking countries Communities // Communities. Audiences. Publics. Peter Lang Series "Studies in Communication and Politics". Vol. 10. 2020. (Scopus, принята к публикации) Итого: 4 статьи в изданиях, входящих в Scopus / Web of Science; 4 статьи в изданиях, входящие в ВАК / РИНЦ / RSSI Все планируемые в отчетный период работы выполнены полностью: да Перечень работ из Плана научного исследования, которые не были выполнены в связи с объективными обстоятельствами (описание работы из Плана научного исследования, подробное пояснение о приведших к невыполнению обстоятельствам): Процесс опроса был прерван из–за перехода учебных заведений на дистанционное обучение в связи с распространением коронавирусной инфекции COVID-19. В итоге был получено 68% запланированных анкет из вузов – 989, из которых 207 анкет были получены в вузах Москвы, 382 – Нижнего Новгорода, 400 – Ростова-на-Дону. Организация опроса в средних общеобразовательных учреждениях приостановилась на стадии согласования с Департаментом образования и науки города Москвы, Управлением образования города Ростова-на-Дону и Департаментом образования Нижнего Новгорода. Тем не менее первый этап опроса был успешно реализован. Собранного массива данных достаточно для проведения теоретических изысканий, отвечающим принципам репрезентативности и достоверности. Принцип масштабности данных будет реализован на следующем этапе в случае улучшения эпидемиологической обстановки. Сведения о достигнутых конкретных научных результатах в отчетном периоде I. Получение первых результатов опроса. Систематизация и обсуждение первых результатов опроса в форме выступлений с докладами на всероссийских и международных научных конференциях и других научно-практических мероприятиях (не менее 12 выступлений с докладами). Опрос был проведен среди студентов трех российских городов-миллионников – Москвы, Нижнего Новгорода и Ростова-на-Дону. Общее количество респондентов составило 989 человек. Из них 519 – представители московских вузов, 289 – нижегородских высших учебных заведений, 181 – вузов Ростова-на-Дону. Возраст участников анкетирования составил 16-31 год. При этом наибольшую группу респондентов составили участники в возрасте 18-19 лет (653 человека, или 66%). Гендерный состав участников распределился примерно поровну: в исследовании приняли участие 497 лиц мужского и 492 женского пола. Вопросы анкетирования касались как выявления объема и особенностей потребления молодыми людьми определенных каналов медиакоммуникации (телевидения, радио, печатной прессы, интернет-СМИ), так и причин, побуждающих респондентов обращаться к тому или иному медиаресурсу или, напротив, не использовать его. Было выявлено, что 65% учащихся высших учебных заведений не смотрят телевидение. Рекреационную функцию как главную при телесмотрении отметили участники опроса: 31% респондентов утверждают, что отдыхают при просмотре телевизора; а свыше 12% респондентов включают телевизор в качестве фона, чтобы параллельно выполнять свои дела. О том, что телевидение не служит источником актуальной новостной информации для молодых людей, говорит еще один показатель: 29% респондентов отметили, что телевидение не представляет интерес как канал медиакоммуникации и источник информации. Наиболее популярными социальными сетями среди молодежи оказались VKontakte (30,7%), Instagram (24%) и YouTube (25,5%). Ведущими мотивационными факторами обращения к социальным сетям выступили потребность в общении с друзьями (около 37%), прослушивании музыки (свыше 12%), а также в поиске информации по интересам либо связанной с саморазвитием (почти 12%). Эти результаты также подтверждают данные наших теоретических разработок. Как правило, простое потребление новостной информации в социальных сетях отсутствует, в основном осуществляется поиск нужной в данный момент информации (для учебы, работы, по интересам). То же относится и к мотивации общения: социальная сеть Vkontakte представляется наиболее комфортной для общения с однокурсниками по учебе и для коммуникации с друзьями как в формате обычных сообщений, так и в тематических беседах и пабликах. Упомянутые соцсети также служат источником отдыха и развлечений для респондентов (85% по трем сетям). К тройке лидеров примыкает TikTok – быстро развивающая социальная сеть, популярная среди молодежи (10%). Что касается знакомства с новыми людьми, размещения персональной информации (в том числе личных фото-, видео- и текстовых материалов), наиболее востребованными платформами для студентов выступают сети Vkontakte и Instagram. Это также коррелирует с результатами глубинных интервью и теоретических разработок. Следует отметить, что социальная сеть YouTube выступила лидером в области поиска новой информации, связанной с личными интересами респондентов: свыше 41% отметили, что осуществляют через YouTube поиск нужной информации. Эти данные представляют большой интерес и потенциал для дальнейшего исследования, т.к. в глубинных интервью подобные результаты не были выявлены. Кроме того, именно видеоконтент оказался для респондентов наиболее предпочтительным (34,5%), что также позволяет сделать вывод о востребованности YouTube среди молодежи как платформы удобной для поиска и восприятия информации. Среди социальных сетей, которые представляют наименьший интерес для российских студентов, респонденты выделили Likee (17,4%) и Odnoklassniki (16,4%). Среди наиболее востребованных мессенджеров респонденты отметили WhatsApp (свыше 28%), а также мессенджеры социальных сетей VKontakte и Instagram (по 20,4% каждый). Также стоит выделить мессенджер Telegram, который используют свыше 18% респондентов. Мессенджеры являются в первую очередь главным средством коммуникации с семьей, друзьями и знакомыми. Они позволяют «выйти срочно на связь», «узнать экстренные новости», «оперативно спросить домашнее задание». В целом, мессенджеры используются юной аудиторией менее активно, чем социальные сети. Соцсети, в свою очередь, «это не только коммуникация, но и возможность получить новую информацию». Две самых востребованных – VKontakte и Instagram – играют большую роль для социализации детей и подростков, потому что образы, которые они формируют, имеют репрезентативный характер. Через личные страницы происходит конструирование воспринимаемой реальности. Респонденты отметили, что глобальные и локальные новости они узнают из социальных сетей, а также ищут различный контент, ответы на вопросы, «делятся своей жизнью» и наблюдают за жизнью других, в том числе и лидеров мнений, дают ей оценку, то есть рефлексируют. При этом социальные сети также выполняют функции мессенджера, часто связывая менее близких людей и расширяя круг знакомств. Все это очень активно способствует формированию представлений юного поколения о мире. Таким образом, можно сказать, что оба типа медиа востребованы у представителей «цифровой молодежи», однако мессенджеры являются средством коммуникации, в то время как социальные сети – важным источником социализации, особенно, если «их воздействие не корректируется традиционным окружением», что заставляет нас обратиться к вопросу информационной безопасности. Ведущие мотивационные факторы российских студентов при обращении к мессенджерам во многом совпадают с факторами обращения к социальным сетям. Так, потребность общения с друзьями ярко выражена при использовании мессенджеров VKontakte, Instagram и WhatsApp. Мессенджеры так же, как и социальные сети, помогают студентам поддерживать учебные связи: общаться с преподавателями, получать информацию по учебе как в индивидуальном порядке, так и с помощью групповых чатов. Мессенджеры позволяют респондентам общаться с родителями, что практически не практикуется в социальных сетях. Этот вывод также подтвержден результатами глубинных интервью. Наиболее востребованные среди студентов мессенджеры также служат источником поиска информации по интересам. Ключевой особенностью поведения в Интернете среди молодежи является поиск информации по интересам или по требованию (20,6%), а также потребление аудиовизуального контента (18,2%). Таким образом, Интернет выступает для молодежи одновременно источником информации (по учебе, по интересам по требованию) и новостей (о том, что происходит в стране, мире, конкретной сфере жизни), средством развлечения и приятного/полезного времяпрепровождения. Следует отметить, что студенты вузов минимально потребляют онлайн-игры, контент блогеров, а также реализуют инструментальные потребности, выраженные в необходимости приобрести какой-либо товар или услугу. Это вполне объяснимо, т.к. у студентов много времени уходит на учебу и подготовку домашних заданий, поэтому на онлайн-игры и блогерский контент времени остается мало. Кроме этого, не все студенты с первых курсов начинают трудовую деятельность, соответственно, их уровень дохода не позволяет им осуществлять покупки дорогостоящих товаров и услуг. В социальные сети и мессенджеры респонденты выходят в основном через свой мобильный телефон – смартфон, который для большинства опрошенных выступает как техническое устройство, с помощью которого они поддерживают связь с друзьями, университетским кругом, родителями, ищут нужную информацию. Потребление радио неуклонно снижается в последние годы. Это демонстрируют и результаты опроса: 75,4% респондентов не слушают радио. 23,9% респондентов слушают радио, пока едут в машине, c родителями. Последняя тенденция представляет большой интерес для дальнейшего изучения, т.к. не была выявлена ранее в ходе анализа глубинных интервью. Во многом одной из причин снижения радиопотребления среди молодежи является отсутствие в доме радиоприемника, а также наличие специальных приложений, установленных на смартфонах, позволяющих потреблять аудиоконтент, аналогичный радио (музыкальные приложения, подкасты). Некоторые респонденты отметили, что радио предназначено для представителей старших поколений потребителей и это не модно в молодежной среде. Аналогичные результаты были получены и в ответах на вопросы о чтении периодической печати: 80% опрошенных не читают печатных версий газет и журналов. Обращение к периодической печати происходит лишь в исключительных случаях, когда, например, молодому человеку попадается интересная информация, привлекающая его внимание (почти 19%), либо когда требуется найти информацию, нужную по учебе (12,2%). Несмотря на культуру оформления печатных изданий (их удобно и приятно держать в руках), которую отмечают некоторые респонденты, всю необходимую информацию можно найти в Интернете – так считает свыше 25% опрошенных. К тому же Интернет более оперативен в предоставлении актуальной информации, чем печатные издания, давно утратившие функцию передачи актуальных новостей. Большой интерес представляют ответы на заключительные вопросы анкеты о наиболее востребованном и заслуживающем доверия источнике информации. Согласно полученным данным, российская молодежь, прежде всего, доверяет социальным сетям; телевидение расположилось на третьем месте. Социальные сети и телевидение респонденты используют в основном для потребления информации о культуре и развлечениях, о своем окружении, о моде и стиле жизни, о социальной проблематике и политике. Современная российская молодежь все активнее проявляет свою заинтересованность в участии в политических процессах. Их особенно интересует ряд актуальных вопросов, в основном касающихся прав человека и личных свобод, миграции, национализма и др., которые воспринимаются в контексте социальной несправедливости и встраиваются в дискурс общеевропейских ценностей демократии. Были сделаны следующие доклады: 1) Вартанов С.А. Моделирование медиапотребления постмиллениалов: о выборе и применении математических методов // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 2) Вартанов С.А. Mathematical models of media consumption: modelling postmillenials’ media habits // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 3) Вьюгина Д.М. Медиапотребление в системе ценностей российской молодежи // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 4) Вьюгина Д.М. KeymediaconsumptiontrendsamongtheyoungstersintheEnglishspeakingcountries // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 5) Гуреева А.Н. Deep mediatisation of politics as a result of the new political culture of the Russian youth // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 6) Гуреева А.Н. Media Communication Activity of Public Authorities in the Internet-Space as a Tool for Construction of the Political Culture of Russian Youth // Международная научная конференция «Aleksanteri Conference 2019 “Technology, Culture, and Society in the Eurasian Space”» (УниверситетХельсинки, 23 октября 2019 года, устноевыступление) 7) Гуреева А.Н., Самородова Э.В. Аудиторные представления о современном медиарегулировании: реакция молодежи на закон о «фейковых новостях // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 8) Дунас Д.В. Молодежь и цифровые медиа: новые формы социализации и потребностей // III Медиафорум этнических и региональных СМИ (МИА «Россия Сегодня, 24 ноября 2019 года, приглашенный доклад) 9) Дунас Д.В. Мотивы и практики медиапотребления поколения Z как фактор становления новых цифровых медиакультур в России // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 10) Дунас Д.В., Кульчицая Д.Ю. New patterns of the youth self-actualization in the digital age // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 11) Дунас Д.В., Салихова Е.А. Социализация и самоактуализация как ключевые мотивы медиапотребления российской молодежи // Международная научно-практическая конференция «Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 8 февраля 2020 года, устное выступление) 12) Кульчицкая Д.Ю. Потенциал медиа в удовлетворении некоторых психологических потребностей «цифровой молодежи» в России // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 13) Салихова Е.А. Мотивы потребления развлекательного контента представителями поколения Z // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 14) Салихова Е.А. Perception of gamified content by Generation Z // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 15) Толоконникова А.В. Интерес подростков к медиа в контексте удовлетворения базовых психологических потребностей // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 16) Толоконникова А.В. Медиапотребление современных детей // Читательская ассамблея Содружества (Российская государственная детская библиотека, 18 сентября 2019 года, приглашенный доклад) 17) Толоконникова А.В. Adolescents’ psychological needs and choice of media resources // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) 18) Филаткина Г.С. Мотивационные факторы телесмотрения российской молодежи // IX Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2019» (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 5 декабря 2020 года, устное выступление) 19) Филаткина Г.С. Специфика молодёжного потребления социальных сетей в России (2014-2019 гг.) // XXI Международный Балтийский коммуникационный форум (Санкт-Петербургский государственный университет телекоммуникаций им. проф. М. А. Бонч-Бруевича, 5 декабря 2019 года, устное выступление) 20) Филаткина Г.С. Tendencies in youth consumption of social networks in Russia in 2014–2019 // Одиннадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2019»: Цифровизация медиа: коммуникация, аудитория, регулирование (Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова, 18 октября 2019 года, устное выступление) Итого: 20 докладов II. Эмпирическая верификация теоретического знания о мотивациях и факторах мотиваций российской молодежи в процессе медиапотребления Эмпирически было выявлено, что применительно к респондентам – представителям подростковой и молодежной аудитории – классическая теория использования и удовлетворения демонстрирует изменения, в основном в связи с распространением социальных сетей, которые интенсифицируют процессы медиасоциализации и медиасамоактуализации подростков и молодежи. Предложена предварительная структура потребностей аудитории медиа, применимая для дальнейшего изучения российской молодежи. На первом месте в этом ряду находятся мотивы, связанные с потребностью в социализации и самоактуализации, далее следуют развлекательные потребности, информационные, образовательные и инструментальные. Каждая из групп потребностей не всегда «замкнута», так как стремится к сближению с первыми двумя потребностями, которые как ключевые потребности детерминированы социальной природой человека. Медиапотребности сегодня, таким образом, не связаны исключительно с информационными запросами аудитории. Проведенное эмпирическое исследование выявило, что медиа удовлетворяют целый ряд потребностей респондентов, среди которых потребность в социализации и самоактуализации занимают особое место. Очевидным представляется то, что современные подростки и молодежь практически не обращаются к традиционным медиа, так как не видят в этом смысла и не чувствуют необходимости читать печатные издания и слушать радио. Наиболее ценные результаты нашего исследования, на наш взгляд, связаны с тем, что исследовательской группе удалось подтвердить тот факт, что социальные сети сейчас находятся в центре медиапотребления подростков и молодежи, становятся ключевым механизмом социализации и самоактуализации респондентов. Выявлены и другие потребности. Респонденты из числа юношей и девушек охотно обращаются к медиа, чтобы пообщаться со сверстниками, найти развлекательный контент и выразить себя в процессе создания собственного контента для цифровых платформ. Наиболее очевидным образом удовлетворяется потребность в коммуникации, в саморазвитии и получении новой информации. Интернет, с его разнообразными новостными и образовательными ресурсами, многочисленными уроками, вебинарами и мастер-классами, наиболее простым, удобным и доступным способом отвечает на подобные запросы школьников и студентов. Это подтверждают ответы респондентов: «Если меня что-то заинтересует, я ищу эту информацию в Интернете». «Я привык держать руку на пульсе, получать информацию – много и быстро». «Соцсети для меня это не только коммуникация, но и возможность получить новую информацию». «Если тема касается моего увлечения – то, что мне интересно, – я найду в Интернете, посмотрю». «Информацию ищу абсолютно разную […] – в зависимости ото дня. Если это в школе, то что-то связанное с образованием, с какими-то школьными темами». «Если меня заинтересует новость, то тогда я ее «загуглю» и посмотрю подробнее». «Ищу какую-либо информацию для учебы, научные факты». «Все-таки Интернет – это, наверное, сейчас, самый быстрый доступ к любой информации, которая тебе нужна». Обращает на себя внимание тот факт, что многие участники исследования говорили о том, что обычно стремятся получить информацию по интересующей их теме сразу из нескольких источников: «Если новость интересна, я смотрю не один сайт, а несколько, чтобы у меня сложилась максимально полная картина того, что происходит». «Я люблю сравнивать информацию, особенно по учебе, смотреть информацию на разных сайтах. Так я получаю более полную картину». Молодые люди сразу же проверяют интересующую их информацию на предмет достоверности и далеко не сразу принимают все на веру: «Если я увижу что-то – прямо очень серьезную новость, я попытаюсь проверить ее в разных источниках». «Мне кто-то что-то говорит, и я потом, чтобы удостовериться, смотрю в Интернете». «Указывается видео какое-либо, я захожу в «Яндекс», «поиск по картинке», вбиваю «скриншот» из этого видео […] – я проверяю, правда ли это или нет». Потребление новостей у респондентов происходит не только для того, чтобы получить новую информацию, а, порой, исключительно в коммуникационных целях – чтобы иметь возможность позже обсудить эти новости с друзьями: «Я читаю новости в Интернете, во-первых, для себя, а, во-вторых, чтобы не стоять «непонимающим», если мои друзья разговаривают, подключиться быстрее к разговору». «Какие-то актуальные события для меня интересны, мне нравится поддерживать разговор, и я не люблю находиться в той ситуации, когда люди что-то знают, и они начинают общаться, делиться, а я не понимаю, о чем они говорят, потому что какую-то новость не знаю». «Даже новости, которые меня заинтересуют, в первую очередь я услышу у своих знакомых». Практически все опрошенные школьники и студенты рассматривали коммуникационные возможности Интернета именно как приоритетные. «Для меня важно иметь доступ к Интернету, чтобы знать, что происходит у моих друзей». «В Интернете, не просто видео, картинки – там у меня переписки!». «Мне важно иметь доступ к связи с людьми». «Соцсети и Интернет – это такая вещь, в которой всё вместе, и это сделано очень удобно. То есть я могу в одном месте и музыку слушать, и с друзьями общаться, причем быстро, как будто они рядом со мной». «Я держу контакт с друзьями через различные мессенджеры, нередко узнаю новости тоже из социальных сетей». «Общение в основном через Интернет идет. Это не столько важно, сколько практично, удобно». «Я создаю, выкладываю что-то для того, чтобы поделиться своей историей, чтобы люди – мои знакомые, друзья, это увидели, мы обсудили как-то. Возможно, они мне что-то посоветуют», – отметили респонденты. Большинство интервьюируемых говорили о том, что в цифровой среде они естественным образом продолжают общение с теми, с кем постоянно контактируют в реальной жизни: «Есть люди, которых я каждый день встречаю, но вечером уже начинаю писать. Мы опять продолжаем общаться – в Интернете». Однако сегодня социальные медиа позволяют значительно расширить круг контактов, например, для школьника в сучаях, когда он является изгоем среди одноклассников или не имеет постоянных друзей в ближайшем окружении: «Интернет позволяет мне с друзьями общаться, даже если они далеко, даже если эти друзья живут не в моем городе»; «Есть виртуальные друзья, с которыми я общаюсь, потому что они из других стран». Анонимность и нерегламентированность интернет-коммуникации в целом делает ее более простой для подростков и молодежи, нежели личное общение: «Просто в реальной жизни могут быть такие темы, когда не можешь объяснить, рассказать, а в Интернете все пишешь… Легче в Интернете сказать, чем в реальной жизни». Или другое высказывание на этот счет: «Сейчас многие стали писать серьезные вещи в соцсетях, мессенджерах, и то, что ты можешь написать, смотря в экран телефона, компьютера, ты не можешь сказать в лицо человеку. Это отличается сильно». Таким образом, удовлетворение потребности в интимно-личностном общении во многом происходит в интернет-среде и вполне может реализовываться посредством цифровых ресурсов. Кроме того, интерес молодых людей к социальным медиа можно связать с тем, что подобные ресурсы представляют широкое поле для экспериментов с самопрезентацией, позволяя по-разному конструировать свою виртуальную личность. «Соцсети… всегда создают виртуальный и ярко выраженный образ пользователя вне зависимости от того, переписываетесь ли вы с этим человеком или просто смотрите на его страницу», – говорит один из респондентов. Инструменты, которые дают возможность скрывать свой возраст, внешность, реальный социальный статус и т.д., произвольно создавать свое «виртуальное Я» и наделять его желанными качествами, широко используются подростками при общении в социальных сетях. «Мои фото и я – два разных человека, и меня очень смущает, что сейчас у всех складывается мнение о человеке по соцсетям и фото в них. Зачастую это совершенно разные люди», – отмечает участница исследования. Изучение аккаунтов подростков исследовательской группой позволило заметить, что некоторые из них намеренно стремятся создать на фотографиях нарочито «взрослый» образ. Другие в качестве основной фотографии в своем профиле ставят не свой портрет, а изображение любимых анимационных героев, фотографии актеров, спортсменов или звезд шоу-бизнеса. Третьи естественны и подробно транслируют все, что с ними происходит в обычной жизни, стараясь максимально сблизить свой виртуальный реальный «имидж»: «Я себя не показываю тем, кем не являюсь. Люди смотрят картинки, фотки… Не только мои друзья, но и чужие люди смотрят. И я сделал все так, чтобы они не думали, что я себя каким-то другим показываю». «Я отношусь к Инстаграм и ведению своей страницы как к возможности поделиться частичкой своей жизни и тем, что ты любишь, а не тем, что другие хотят видеть в тебе. То есть я считаю, что человек должен выкладывать именно то, что интересно ему…». «Для меня лайки – это не показатель. Я просто выставляю, чтобы поделиться с друзьями этим. Я же не буду ко всем лично подходить и каждому показывать: «Вот, смотри, какая фотография!». Проведенное исследование показало, что цифровая среда в целом открывает для «цифровой молодежи» широкие возможности по удовлетворению основных социальных, психологических и культурных потребностей. В их числе: стремление к познанию, расширению кругозора, получению новой информации; потребность в общении и группировании со сверстниками; желание «примерить» на себя различные социальные роли и обрести собственную или групповую идентичность. Это делает социальные сети особо притягательными для подростков и молодежи, превращая их в главные медийные и коммуникационные площадки современного «цифрового поколения» россиян. Что касается традиционных СМИ, то подростки и молодежь обращаются к ним лишь в том случае, если родители или родственники потребляют контент традиционных массмедиа. К примеру, если родители ребенка выписывают газету или журнал и сами демонстрируют интерес к чтению печатных средств массовой информации, велика вероятность, что и ребенок обратится к прессе. Если же родители вовсе не читают газеты и не слушают радио, то потребление этих типов СМИ у молодого поколения сводится к нулю. Из традиционных СМИ только телевидение не демонстрирует такую сильную зависимость от родительских медиапривычек. Оно вызывает интерес у подростковой и молодежной аудитории из-за своей развлекательной направленности. Некоторые респонденты никогда не держали в руках печатное СМИ или сталкивались только с рекламными журналами, которые распространяются бесплатно в магазинах. Чем старше респонденты, тем выше вероятность, что они читают новостной контент на сайтах традиционных СМИ, слушают новостные передачи на радио и постепенно теряют интерес к телевидению. Такую ситуацию можно объяснить тем, что современное телевидение имеет преимущественно развлекательную направленность, в то время как контент прессы, к примеру, обладает большей аналитичностью и требует более серьезной подготовки читателя для адекватного восприятия информации. Исследование подтверждает то, что среда и родители играют огромную роль в формировании паттернов медиапотребления молодежи. Переосмысление частной теории использования и удовлетворения в медиаисследованиях происходит в условиях трансформации природы медиа, когда им стали присущи атрибутивные характеристики социального пространства, а медиапрактики индивидов приобрели статус социальных практик. В свою очередь, изменилось и общество, социальное конструирование реальности в котором больше не принадлежит исключительно агентам социальной природы. Сегодня медиа уже не только транслируют институциональные нормы и ценности, а формируют и воспроизводят внеинституциональные нормы и ценности посредством «лидеров мнений» и агентов влияния, интегрированных в инфраструктуру цифровых медиа. В результате особенно актуализируется проблема цифровой медиаграмотности и информационной безопасности «цифрового поколения», для которого вопрос критического анализа цифровой медиасреды, знаний о природе медиа будут определять траекторию его социализации. III. Планирование математической модели медиапотребления российской молодежи с применением эконометрического анализа полученных в ходе эмпирического исследования результатов В ходе реализации проекта было собрано и проанализировано большое количество данных, что позволило исследовательской группе выделить некие общие и частные закономерности процессов медиапотребления подростков и молодежи, которые дали возможность долгосрочного прогнозирования. С этой целью была предпринята попытка математического моделирования медиапотребления респондентов. В отчетный период было установлено, что молодежь использует средства массовой информации для удовлетворения различных потребностей. Была использована математическая концепция бинарных отношений как основного объекта, моделирующего предпочтения молодежи в области медийных практик. В частности, использовались линейные порядки – антисимметричные, транзитивные и связные бинарные отношения, которые являются единственным типом бинарных отношений, который полностью описывается простой иерархией. Возникшая задача объединения совокупности предпочтений в форме линейных порядков аналогична задаче голосования. Она состоит в том, чтобы построить функцию общественного выбора (правило агрегации предпочтений), которая преобразует набор линейных порядков в единый глобальный линейный порядок, характеризующий предпочтения всего общества в целом. Существует известная в теории коллективного принятия решений теорема Эрроу, которая постулирует отсутствие «хорошего» правила агрегации предпочтений в случае более чем двух альтернатив (потребностей, медиаканалов или их комбинаций) и более чем одного субъекта (опрошенные молодые люди). Под «хорошим» правилом понимается такое, что одновременно удовлетворяет следующим условиям: недиктатура, универсальность, независимость от несущественных альтернатив и единодушие (в смысле Парето-оптимальности). Однако, если мы отвергаем условие отсутствия диктатуры, становится возможным создание агрегированного правила. В рамках проведенного исследования оказалось возможным сделать это, потому что предпочтения опрошенных субъектов были очень похожи, а в некоторых случаях полностью совпадали, так что на самом деле имелось много «диктаторов». С использованием того же подхода было построено совокупное бинарное отношение предпочтений молодежи по набору медиаканалов, а также их предпочтения по устройствам и по платформам. Каждой медиапрактике была поставлена в соответствие четверка (потребность, медиаканал, устройство, платформа). На совокупности этих четверок (фактически, на декартовом произведении множеств потребностей, каналов, устройств и платформ) были построены совокупные предпочтения по набору этих четверок. Для сохранения свойств линейного порядка результирующие предпочтения были построены с использованием лексикографического принципа. Полученный порядок был использован для оценки свойств функции полезности, на основе которой типичный представитель поколения Z формирует свою стратегию медиапотребления. Выбор стратегии медиапотребления как способ распределения времени и финансовых ресурсов по различным медиаактивностям может рассматриваться как частный случай задачи математического программирования, аналогичной задаче выбора потребителя: - субъекты имеют стабильные предпочтения по всем возможным наборам медиаактивностей; - возможности субъекта ограничены временем и ценой контента; - субъекты выбирают наиболее предпочтительный набор медиаактивностей из всех возможных в отношении ограничений, вызванных этими ограничениями. Предпочтения, заданные на наборе типов мультимедийных действий, нельзя сразу использовать для построения подобной задачи, поскольку ее решение будет представлено только одним действием. Тем не менее собранные эмпирические данные показывают, что каждый тип медиаактивности имеет ненулевую долю времени в «меню медиапотребления» молодежи. Для некоторых видов деятельности эта доля значительна (например, использование мобильных мессенджеров для удовлетворения коммуникативных потребностей), для других – близка к нулю (просмотр ТВ для получения новостей). Тем не менее оказалось возможным использовать полученные «связанные с деятельностью» предпочтения, чтобы построить предпочтения по возможному распределению времени между ними. Существует хорошо известная в микроэкономике теорема Дебре, которая связывает понятия предпочтений и функции полезности. Теорема Дебре говорит, что любые полные, транзитивные и непрерывные предпочтения могут быть представлены непрерывной порядковой функцией полезности. Эту функцию полезности можно рассматривать как количественную меру предпочтений по сравнению с набором «меню» медиаактивностей. Эта функция должна быть максимизирована путем выбора оптимальной структуры потребления медиа. Ограничения времени и цены на контент могут быть объединены в одно неравенство: мы можем рассматривать любую минуту, потраченную на деятельность в области СМИ, как потерянную минуту для экономической деятельности, которая имеет свою цену. Формально говоря, пусть x_1,…,x_n обозначают долю времени, затрачиваемого на медиаактивность типа i = 1,…,n. Пусть U(x_1,…,x_n ) обозначает функцию полезности, которая представляет предпочтения моделируемого субъекта по сравнению с возможным распределением времени между носителями, и пусть R обозначает общие временные и финансовые ресурсы субъекта. Мы можем представить проблему выбора деятельности СМИ в следующей форме (см. рис. 1 в Приложении). Эта форма задачи потребителя СМИ может быть проще в случае представителей поколения Z. Среди всех взятых интервью финансовая составляющая не была подчеркнута как существенное ограничение, оказывающее влияние на выбор средств массовой информации. В то же время, временная составляющая имела огромное значение. Это позволило сосредоточиться только на временных ограничениях, а не на финансовых. Другая причина такого упрощения заключается в том, что исследуемые субъекты в основном находятся в финансовой зависимости от своих родителей, поэтому они часто не имеют возможности принимать решения, связанные с финансовыми расходами. С учетом приведенной выше аргументации, поставленная задача была математически сформулирована следующим образом (см. рис. 2 в Приложении). Подобная задача математического программирования хорошо изучена, и на основании свойств ее решений был сделан ряд качественных выводов о медиапотреблении молодежи. Так, если предпочтения являются ненасыщаемыми (молодежь, как правило, тратит все больше и больше времени на деятельность в средствах массовой информации), оптимальный набор действий для средств массовой информации таков, что субъект тратит на него все ресурсы. Если предпочтения являются линейными, то оптимальный способ выделить временные и финансовые ресурсы – потратить все их на ту медиаактивность, значимость которой для субъекта является наибольшим. Однако результаты опросов свидетельствуют, что использование подобного вида полезности приводит к противоречию с реально демонстрируемым поведением постмиллениалов при выборе меню медиаактивностей. Следовательно, необходимо использовать иной вид полезности и, следовательно, представляемых ею предпочтений. Если у субъекта выпуклые предпочтения, его оптимальный набор медийных действий должен быть более «сбалансированным»: доли всех действий в оптимальном наборе строго положительны. Были предложены две формы функции полезности: логарифмическая (см. рис. 3 в Приложении) и степенная (см. рис. 4 в Приложении). Обе они дают внутренние (ненулевые) решения: (см. рис. 5 в Приложении) в первом случае и (см. рис. 6 в Приложении) во втором. Оба этих подхода к моделированию функции полезности имеют одинаковые свойства: они генерируют ненулевое распределение времени, при котором доли времени, выделенные для конкретных действий, упорядочиваются так же, как эти действия в исходной иерархии. Таким образом, основными результатами, полученным при планировании математической модели медиапотребления российской молодежи с применением эконометрического анализа полученных в ходе эмпирического исследования результатов являются: -допустимость использования основанного на теории бинарных отношений инструментария микроэкономической теории потребительского поведения для анализа медиапотребления российских постмиллениалов; -существование выпуклой функции полезности, представляющей предпочтения российских постмиллениалов на совокупности доступных медиаактивностей. Тем не менее конкретный взгляд на функцию полезности может не быть выявлен на данном этапе нашего исследования, поскольку оба подхода к моделированию дают одинаковые качественные результаты, оба соответствуют предварительным эмпирическим результатам всесторонних интервью представителей поколения Z. Итоговый выбор из этих двух вариантов и эконометрическая аппроксимация коэффициентов получающейся модели является задачей, которую предстоит решать на следующем этапе исследования. IV. Представление первых итоговых теоретических и эмпирических результатов двух этапов исследования в форме выступлений с докладами и публикацией тезисов на всероссийских и международных научных конференциях на русском и английском языках (не менее 10 тезисов) Были опубликованы следующие тезисы: 1) Вартанов С.А. Моделирование медиапотребленияпостмиллениалов: о выборе и применении математических методов // Актуальные проблемы медиаисследований – 2019». IX Международндая научно-практическая конференция НАММИ: мат. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2019. С. 21-23. 2) Вартанов С.А. Глубинные интервью и бинарные отношения: к построению математической модели медиапотребленияпостмиллениалов // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. С. 218-219. 3) Вьюгина Д.М. Медиапотребление в системе ценностей российской молодежи // Актуальные проблемы медиаисследований – 2019». IX Международндая научно-практическая конференция НАММИ: мат. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2019. С. 21-23. 4) Вьюгина Д.М. Роль социальных сетей и мессенджеров в процессе социализации «цифровой молодежи» России // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. С. 177-178. 5) Гуреева А.Н. Медиаактивность российской молодежи как драйвер медиатизации политики // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. С. 222-223. 6) Гуреева А.Н., Самородова Э.В. Аудиторные представления о современном медиарегулировании: реакция молодежи на закон о "фейковых новостях" // Актуальные проблемы медиаисследований – 2019». IX Международндая научно-практическая конференция НАММИ: мат. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2019. С. 43-44. 7) Дунас Д.В. Мотивы и практики медиапотребления поколения Z как фактор становления новых цифровых медиакультур в России // Актуальные проблемы медиаисследований – 2019». IX Международндая научно-практическая конференция НАММИ: мат. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2019. С. 51-52. 8) Дунас Д.В., Салихова Е.А. Социализация и самоактуализация как ключевые мотивы медиапотребления российской молодежи // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. С. 224-225. 9) Кульчицкая Д.Ю. Фоновое медиапотребление традиционных СМИ среди российской молодежи: результаты эмпирического исследования // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. С. 226-227. 10) Салихова Е.А. Мотивы потребления развлекательного контена представителями поколения Z // Актуальные проблемы медиаисследований – 2019». IX Международндая научно-практическая конференция НАММИ: мат. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2019. С. 129-131. 11) Толоконникова А.В. Интерес подростков к медиа в контексте удовлетворения базовых психологических потребностей // Актуальные проблемы медиаисследований – 2019». IX Международндая научно-практическая конференция НАММИ: мат. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2019. С. 148-149. 12) Толоконникова А.В. Мотивы обращения подростков к медиаресурсам в контексте возрастных психологических запросов // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. С. 228-229. 13) Филаткина Г.С. Мотивационные факторы телесмотрения российской молодежи // Актуальные проблемы медиаисследований – 2019». IX Международндая научно-практическая конференция НАММИ: мат. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2019. С. 152-153. 14) Филаткина Г.С. Потребление телевидения молодежной аудиторией России: результаты глубинных интервью // Журналистика в 2019 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. С. 231-232. 15) Dunas D.V., Kulchitskaya D.Y. New patterns of youth self-actualization in the digital age // Digitalizing Media: Communication, Audiences, Policies. Abstracts / Ed. by E. Vartanova. Moscow: Faculty of Journalism, Lomonosov Moscow State University, 2019. P. 46-47. 16) Filatkina G.S. Tendencies in youth consumption of social networks in Russia in 2014–2019 // Digitalizing Media: Communication, Audiences, Policies. Abstracts / Ed. by E. Vartanova. Moscow: Faculty of Journalism, Lomonosov Moscow State University, 2019. P. 53-54. 17) Gureeva A.N., Kuznetsova V.S. Deep mediatisation of politics as a result of the new political culture of Russian youth // Digitalizing Media: Communication, Audiences, Policies. Abstracts / Ed. by E. Vartanova. Moscow: Faculty of Journalism, Lomonosov Moscow State University, 2019. P. 66-68. 18) Salikhova E.A. Perception of gamified content by Generation Z // Digitalizing Media: Communication, Audiences, Policies. Abstracts / Ed. by E. Vartanova. Moscow: Faculty of Journalism, Lomonosov Moscow State University, 2019. P. 142-143. 19) Tolokonnikova A.V. Adolescents’ psychological needs and choice of media resources // Digitalizing Media: Communication, Audiences, Policies. Abstracts / Ed. by E. Vartanova. Moscow: Faculty of Journalism, Lomonosov Moscow State University, 2019. P. 146-147. 20) Vartanov S.A. Mathematical models of media consumption: Modelling postmillenials’ media habits // Digitalizing Media: Communication, Audiences, Policies. Abstracts / Ed. by E. Vartanova. Moscow: Faculty of Journalism, Lomonosov Moscow State University, 2019. P. 151-152. 21) Vyugina D.M. Key media consumption trends among the youngsters in the English-speaking countries // Digitalizing Media: Communication, Audiences, Policies. Abstracts / Ed. by E. Vartanova. Moscow: Faculty of Journalism, Lomonosov Moscow State University, 2019. P. 159-160. Итого: 21 тезис 5) Представление первых итоговых теоретических и эмпирических результатов двух этапов исследования в форме подготовки и публикации научных статей в изданиях, входящих в перечень Scopus / Web of ScienceCoreCollection (не менее двух), а также РИНЦ, ВАК (не менее трех). Первые итоговые теоретические и эмпирические результаты двух этапов исследования были представлены в следующих статьях: 1) Дунас Д.В., Вартанов С.А. Молодежный сегмент аудитории СМИ: теоретические подходы отечественных медиаисследователей // Вопросы теории и практики журналистики. 2020. Т. 9, № 1. С. 106–122. DOI: 10.17150/2308-6203.2020.9(1).106-122 (Web of Science Core Collection, РИНЦ, ВАК) 2) Дунас Д.В., Вартанов С.А., Кульчицкая Д.Ю., Салихова Е.А., Толоконникова А.В. Мотивационные факторы медиапотребления российской «цифровой молодежи»: результаты пилотного исследования // Вестник Московского университета Серия 10. Журналистика. 2020. №2. (ВАК, РИНЦ, RSSI) 3) Салихова Е.А. Специфика потребления российской молодежью геймифицированного контента // Медиаскоп. 2020. Вып. 1. (ВАК, РИНЦ) 4) Толоконникова А. В., Дунас Д. В., Кульчицкая Д. Ю. Возможности удовлетворения психологических потребностей подростков в цифровой медиасреде // Коммуникации. Медиа. Дизайн. 2020. Т. 5, № 1. С. 51–69. (РИНЦ) 5) Филаткина Г.С., Давлетшина М.И. Мотивационные факторы телевизионного потребления российских детей и подростков (на примере Москвы, Нижнего Новгорода, Ростова-на-Дону) // Медиа Альманах. 2020. № 1(96). С. 60-67. (ВАК, РИНЦ) 6) Dunas D. &Vartanov S. (2020) Emerging digital media culture in Russia: modeling the media consumption of Generation Z, Journal of Multicultural Discourses, DOI: 10.1080/17447143.2020.1751648 (Web of Science Core Collection, Scopus) 7) Filatkina G.S., Davletshina M.I. Literature review on digital youth media consumption in Spain, Brazil, Argentina and Mexico from 2013 to 2018 // Communities. Audiences. Publics. Peter Lang Series "Studies in Communication and Politics". Vol. 10. 2020. (Scopus, принятакпубликации) 8) Vyugina D.M. Media consumption of the youth in the studies of the English-speaking countries Communities // Communities. Audiences. Publics. Peter Lang Series "Studies in Communication and Politics". Vol. 10. 2020. (Scopus, принята к публикации) Итого: 4 статьи в изданиях, входящих в Scopus / Web of Science; 4 статьи в изданиях, входящие в ВАК / РИНЦ / RSSI Все запланированные в отчетном периоде научные результаты достигнуты: да
3 24 июля 2020 г.-24 июля 2021 г. Построение концептуальной модели исследования
Результаты этапа: 1. В отчетный период был завершен масштабный социологический опрос школьников и студентов. Были опрошены студенты первого и второго курсов в возрасте от 16 лет до 21 года. Расчетное число анкет с каждого вуза было определено как 60, однако по факту исследованием заинтересовалось больше студентов: общее количество опрошенных составило 1 471 человек: на 31 участника больше, чем планировалось изначально. В Москве было опрошено 498 человек (33,9% от общего числа), в Ростове-на-Дону – 481 (32,7%), в Нижнем Новгороде – 492 (33,4%). По гендерному признаку число участников разделилось приблизительно поровну: 45% анкет заполнили юноши (658 человек) и 55% – девушки (811 человек); в двух анкетах пол указан не был. Кроме того, в опросе приняли участие 2970 учащихся школ Москвы, Нижнего Новгорода и Ростова-на-Дону. В каждом городе было опрошено по 990 школьников. Среди участников опроса оказались дети и подростки в возрасте от 9 до 18 лет. Наибольшую группу респондентов составили представители средней школы в возрасте 11-16 лет (87,5%). Учащиеся младших классов (9-10 лет) составили всего 2% опрошенных, а школьники 17-18 лет – 10,5%. В гендерном отношении участники опроса распределились следующим образом: мальчики составили 44,9% опрошенных (1335 человек), а девушки – 55,1% (1635 человек). Опросник анкеты для студентов включал в себя более 60 вопросов, затрагивающих различные аспекты взаимодействия молодежи как с традиционными, так и с новыми медиа. Анкеты раздавались респондентам в распечатанном виде и заполнялись в аудиториях вузов в присутствии супервайзеров. Анкета для школьника содержала 52 вопроса, которые касались не только выявления факта потребления того или иного вида медиа, но и в большей степени определения мотивации учащихся при их обращении или, наоборот, отсутствии обращения к различным видам медиа. Учащимся предлагалось ответить на вопросы о мотивации к потреблению телевидения, радио, печатной прессы, социальных сетей, мессенджеров, интернет-сайтов. Следует отметить, что для опроса школьников младших и средних классов была разработана специальная анкета, отличающаяся от опросника, предложенного старшеклассникам и студентам первых курсов вузов. Анкета для младших возрастных групп респондентов отличалась меньшим количеством вопросов, простотой формулировок вопросов, адекватных для восприятия учащихся младшей и средней школы. 2. Систематизация, обобщение и анализ данных, полученных в ходе теоретического и эмпирического этапов исследования: концептуализация результатов 2.1 Медиапотребление школьников Определена структура медиапотребления школьников: социальные сети занимают лидирующую позицию (ими пользуются 95,9% опрошенных), далее следуют мессенджеры (85,9%) и телевидение (61,8%).К радио и печатным СМИ обращаются 20,5% и 20,0% соответственно. При анализе медиапотребления школьников было установлено, что наиболее популярным из традиционных СМИ является телевидение. Из общего числа опрошенных школьников 61,8% признались, что смотрят телевидение. Среди ведущих факторов мотивации при обращении к телевидению респонденты отмечали в основном те, что относятся к развлечению, к проведению свободного времени и отдыха. Как новостной и информационный ресурс телевидение школьниками используется редко. Большое влияние на потребление телевидения оказывает семейное окружение школьников. Респонденты (преимущественно учащиеся младших и средних классов) отметили, что они смотрят телевизор в момент семейных трапез или при выполнении домашних дел, совместно с родителями и другими родственниками: «Фильмы, которые смотрит папа на телевизоре, или папа говорит, что интересно, и я могу остаться и досмотреть, футбол, например. Или мама очень хочет, чтобы так было, сидит с папой и говорит: “Давайте все вместе соберемся и посмотрим что-нибудь”. Я стараюсь выполнять мамино желание» (Респондент 1, г. Москва, пол муж., 12 лет) [Здесь и далее в цитатах сохранен стиль респондентов]. Просмотр телевидения имеет значение с точки зрения психологической защиты для школьников: в моменты, когда они находятся дома одни, чтобы не испытывать чувства страха и одиночества. Следует также отметить реализацию познавательной функции телевидением: 18,9% респондентов ответили, что смотрят познавательные передачи, чтобы узнать что-то новое, научиться чему-либо. Среди причин, по которым школьники не обращаются к телевидению, в основном преобладает отсутствие интереса к телевизионному контенту (63,1%), а также возможность найти любую необходимую информацию в Интернете (56,3%). Эта тенденция была замечена нами еще на этапе глубинных интервью: «Сейчас существует Интернет и всё интересующее можно найти в Интернете. Я думаю, раньше, если б я жил лет 10-15 назад, это было бы вряд ли возможно, но сейчас да, легко… Я могу футбольный матч в прямом эфире также в Интернете смотреть» (Респондент 2, г. Ростов-на-Дону, пол муж., 13 лет). О потреблении другого традиционного медиа – радио – респонденты высказались более категорично: более 77% не слушают радио. При этом разницы в географии респондентов или гендерных отличиях при радиопотреблении не выявлено. Среди причин отсутствия мотивации к обращению к радио назывались отсутствие интереса к радиоконтенту (49,2%) и отсутствие радиоприемника (27,1%). Кроме этого, школьники отмечали, что прослушивать музыку и аудиоконтент они могут с помощью приложений и социальных сетей, например VK, Яндекс.Музыка и др. (61,7%), чем объясняется их отказ от традиционного радиослушания. Интересно проследить за мотивацией обращения к радио четверти респондентов. В основном они слушают радио, пока едут в автомобиле (79,4%), когда его включают взрослые (32%), таким образом, радиослушание начинает носить преимущественно ситуативный характер. При этом потребляемый контент является преимущественно музыкальным. Как и в случае с телевидением, на потребление радио во многом оказывает влияние семейное окружение, поскольку школьники слушают радио тогда, когда его включают взрослые дома, на даче и т.д. Кроме того, стоит выделить фоновое потребление радио, которое наблюдается в аналогичных обстоятельствах, что и телевидение: «Радио я слушаю часто, потому что оно часто играет дома в качестве фонового звука» (Респондент 3, г. Москва, пол жен., 16 лет). Свыше 21% школьников слушают радио, когда им скучно и одиноко, когда они находятся дома одни. В этом наблюдается потребность школьников в психологическом комфорте и безопасности, которую они испытывают, находясь в пустом доме, и которую могут удовлетворить благодаря аудиовизуальным медиа. Таким образом, при фоновом потреблении телевидения и радио мы наблюдаем проявление социальных потребностей детей и подростков, их стремление к самозащите. В отношении печатной прессы мы получили вполне ожидаемую картину: 77,4% респондентов не читают печатные газеты и журналы. Ключевой причиной отсутствия обращения детей к печатной прессе стала доступность информации на других платформах, в частности в Интернете: «Много журналов о моде, вот этого всего, о косметике, а прям газет у нас точно нет, в основном всю информацию доставляет либо телевизор, либо же в телефоне Интернет» (Респондент 4, г. Ростов-на-Дону, пол жен., 16 лет). Школьники не испытывают срочную потребность в информации, которую они удовлетворили бы с помощью печатной прессы. Кроме этого, бумажные газеты и журналы являются для них неудобным источником информации: «Газету – пойти найти ее, взять, если что - купить, деньги надо потратить. Вот у меня под рукой телефон, зашел, загуглил и все, а они [газеты] еще тяжелые, нужно нести с собой» (Респондент 1, г. Москва, пол муж., 12 лет). Как показали результаты опроса, потребление печатных газет и журналов среди школьников носит ситуативный характер, например, когда детям попадается новое издание, привлекающее их внимание и вызывающее интерес, либо когда школьникам скучно и нужно заполнить свободное время. В основном учащиеся обращаются к прессе, когда испытывают образовательные и познавательные потребности (необходимо найти информацию по учебе, для тренировки чтения, узнать что-то новое). Кроме этого, печатная пресса используется для развлечения: для разгадывания кроссвордов, головоломок, судоку, шарад, для рисования и раскрашивания. Также нами было отмечено фоновое потребление печатной прессы («скорее пролистываю, чем читаю»; «читаю глянцевые журналы, они красивые»). Современные школьники полностью оправдывают свое определение «цифровых» – их ведущие каналы медиапотребления сосредоточены в Интернете. Цифровым источникам информации отдали предпочтение 83,8% респондентов. Во время качественных интервью школьники говорили, что Интернет стал значимой частью их жизни, без Интернета они могут прожить, но не долго. Были и те, кто признавался в зависимости от него: «Интернет – часть моей жизни. Наверное, одна из самых главных, можно так сказать. Я почти все время там, я очень зависима от Интернета на самом деле» (Респондент 4, г. Нижний Новгород, пол жен., 17 лет). В ответах на вопрос о наиболее предпочтительном канале информации мы увидели, что разрыв между социальными сетями и интернет-сайтами минимален (42,2% и 41,6% соответственно). Эта разница всего в 0,6% опровергает устойчивое представление о доминировании социальных сетей в медиапотреблении молодежи, а стратегия перевода всех коммуникаций на социальные платформы в ущерб развитию сайтов, которая наблюдается у многих медиакомпаний и брендов, может быть названа ошибочной. Любопытно, что у школьников трех включенных в исследование городов приоритеты ведущих в медиапрактике каналов отличается. Только у московских школьников с отрывом в 8,3 процентных пункта социальные сети опережают интернет-сайты (47% против 38,7%). Нижегородцы и ростовчане на первое место поставили интернет-сайты. В Ростове-на-Дону интернет-сайтам отдают первенство 43,5% респондентов, у соцсетей 37,4%, то есть разница заметная. А в Нижнем Новгороде она незначительная, но все-таки в пользу интернет-сайтов. Еще один цифровой канал – мессенджеры – уступает место телевидению и занимает четвертую строчку в медиапотреблении школьников. Обращает на себя внимание тот факт, что школьники довольно критично относятся к ведущим в структуре их медиапотребления каналам. Для интернет-сайтов различие между уровнем использования (41,6%) и уровнем доверия (24,2%) составляет 17,4%. Вот в отношении социальных сетей скептицизм и настороженность еще более выражены: 42,2% респондентов используют и только 15,7% доверяют. Единственным цифровым каналом, в отношении которого не наблюдается серьезного несоответствия между уровнем потребления и уровнем доверия, являются мессенджеры. Вместе с тем стоит отметить, что довольно большой процент респондентов либо не доверяет никаким источникам информации (21,9%), либо не знает и не может определиться с ответом (17,7%). Социальные сети стали частью повседневной жизни практически каждого «цифрового с рождения» – ими пользуются 95,6% опрошенных. Такой высокий уровень востребованности сами респонденты объясняют универсальностью этого медиаканала: «Соцсеть – это не просто место, где ты можешь общаться, но это еще и место, где ты можешь еще взять какую-нибудь информацию, где ты можешь послушать музыку. И по сути всё это было раньше разделено. Все привыкли к соцсети» (Респондент 5, г. Москва, пол муж., 16 лет). Результаты опроса показали, что востребованность социальных платформ не зависит от города или гендерной принадлежности, однако есть ярко выраженные различия между возрастными группами респондентов. Девятилетние школьники еще не сильно вовлечены в мир социальных сетей (61,2%), 10-11-летние демонстрируют уже более высокий уровень использования соцсетей – 85%, а у 12-18-летних интерес к времяпрепровождению в соцсетях максимально высокий – около 95%. Для тех, кто вне соцсетей, в качестве причины логично было бы предположить наличие родительского запрета, однако на него указали только 28,5% респондентов. Оказалось, что 74,6% игнорирующих соцсети считают, что им они не нужны. И только 6,5% объясняют свое отсутствие в соцсетях тем, что в них мало друзей. Наши респонденты выделили только четыре ведущие социальные сети, которыми они регулярно пользуются. Топ-4: VK, YouTube, Instagram, TikTok. Ведущей социальной сетью среди российских школьников является VK. Сеть постоянно и оперативно расширяет функционал и оправдывает ожидания целевых пользователей. YouTube, Instagram, TikTok – платформы, изначально ориентированные на визуальный тип контента, поэтому они так высоко ценятся цифровым поколением. Стоит выделить быстрорастущую социальную сеть TikTok: по мере удаления от столицы интерес к этой соцсети слабеет: в Москве ею пользуется 65,1% респондентов, тогда как в Нижнем Новгороде – 59,1%, а в Ростове-на-Дону – 49%. При сравнении по городам выявляется весьма значительное различие в приоритетах по социальным сетям. У Москвы и Нижнего Новгорода два совпадения по приоритетам (TikTok и Instagram). Респонденты из Нижнего Новгорода и Ростова-на-Дону также одинаково ранжировали две соцсети – VK и YouTube. А вот между Москвой и Ростовом-на-Дону никаких пересечений не наблюдается, отношение к социальным сетям различное. 2.2 Медиапотребление студентов Определена структура медиапотребления студентов: к социальным сетям и мессенджерам обращаются 99,9% опрошенных. К телевидению 36,0%, к радио 23,7%, к печатным СМИ 20,7%. Проведенное исследование показало, что традиционные СМИ – такие, как телевидение, радио и печатные издания, не являются привлекательными для студентов. Наиболее востребованным среди учащейся молодежи из традиционных СМИ остается телевидение: в линейном формате телеканалы и телепрограммы смотрит каждый третий молодой россиянин. При этом если ситуация с телевидением выглядит, по сути, одинаковой во всех трех исследуемых городах, то привлекательность радио оказалась значительно выше для москвичей (27%) и студентов Нижнего Новгорода (25%) в сравнении с жителями Ростова-на-Дону, где радио слушают только 19% опрошенных. Вместе с тем интерес к печатным изданиям наиболее высок в Нижнем Новгороде: 24% против 19% в двух других изучаемых регионах. Столь низкий интерес к традиционным СМИ можно связать в первую очередь с их ограниченными возможностями как каналов, распространяющих актуальное содержание: за информацией и развлечениями молодые людей сегодня в первую очередь идут в Интернет. Анализируя ответы на вопрос о времяпрепровождение в сети, возможно увидеть, что молодые люди обращаются к Интернету в первую очередь для того, чтобы найти информацию о том, что волнует их в настоящий момент (63%), а также и для учебы (63%). Кроме того, в Интернет они заходят в поиске развлечений (54%); чтобы послушать или скачать музыку (54%); почитать новости и посмотреть видеоконтент (51%). Обращает на себя внимание тот факт, что в списке из 10 наиболее популярных ответов об интернет-досуге большую часть занимают те виды деятельности, которые всегда связывали именно с традиционными СМИ, т.е. потребляют тот контент, доступ к которому обеспечивался радио или телевидением. В ТОП-10 ответов попадает также просмотр фильмов, телепрограмм, сериалов, мультфильмов, прямых трансляций и познавательных видео – это долгое время было возможно лишь с помощью линейного телевидения. Среди обстоятельств, располагающих к просмотру телевизора, молодые люди назвали в числе первостепенных потребность отдохнуть, развлечься, избавится от скуки. Более половины опрошенных (55%) отметили, что именно эти причины побуждают их включать телевизор. Вторым по популярности стало желание смотреть любимые программы, фильмы и сериалы на большом экране (48%) и фоновый просмотр (43%). Особой популярностью последний пользуется у москвичей, среди которых 57% респондентов предпочитают параллельно делать свои дела, и значительно меньше распространены среди студентов Ростова-на-Дону, где в качестве фона телевизор включают только 29% опрошенных. Кроме того, в Ростове-на-Дону удалось зафиксировать значительно больший, в сравнении с Москвой и Нижним Новгородом, интерес к просмотру по телевидению спортивных программ, матчей, соревнований и чемпионатов: 35% против 15% и 18% соответственно. Что касается радио и обстоятельств, при которых происходит обращение к данному виду СМИ, то здесь доминирует случайное или фоновое прослушивание (см. Табл. 4). Во всех трех городах студенты говорили о том, что слушают радио преимущественно в машине (77%). Этот ответ давали в два раза больше людей, чем следующий за ним «слушаю, когда его включают взрослые – дома, на даче и др.». Притом в Москве (40%) и Нижнем Новгороде (35%) это оказалось более распространенным явлением, чем в Ростове-на-Дону (19%). Там студенты гораздо чаще слушают по радио музыку или включают его как фон, параллельно занимаясь своими делами. Последний ответ, кстати, оказался совершенно не популярен в Москве: лишь 15% московских студентов включают себе радио в качестве фона. В мотивах обращения студентов к печатным СМИ во многом доминирует случайное потребление. Ответ «читаю, если попадается что-то интересное» дали более половины (56%) респондентов во всех городах. Они не ищут и не покупают целенаправленно эти издания: в данном случае речь идет именно о ситуативном обращении. В ТОП-5 ответов попадает также близкий к нему «читаю, когда мне встречается новый журнал (купил кто-то из близких, увидел его в гостях, в парикмахерской)», который выбрали 30% опрошенных. Нередко к печатным СМИ молодые люди обращаются в информационных и образовательных целях, читая их, если это нужно по учебе (37%), чтобы узнать что-то новое, или то, что происходит в жизни и мире (30%). Уникальной чертой, которую удалось выделить среди мотивов обращения к газетам и журналам, стали аспекты, связанные с эмоциями, ощущениями и эстетикой взаимодействия с ними. В числе распространенных ответов, например, такие, как «нравится читать тематические журналы (история, мода и др.)»: это является важным для 29% опрошенных, и «нравится культура чтения печатных изданий – их приятно держать в руках» (26%). Актуальна для молодежи также развлекательная функция печатных СМИ, возможность интересно скоротать с ними досуг. Помимо перечисленных выше, с этим мотивом можно связать ответ про интерес к разгадыванию головоломок, шарад, кроссвордов и судоку (22%), который также оказался в числе популярных. Остальные ответы в среднем набрали менее 20%. В числе основных причин отказа от просмотра телевидения, зафиксированных при опросе, доминирует ответ, связанный с возможностью посмотреть тот же контент в Интернете. Этот аспект является определяющим более чем для половины опрошенных (61%) во всех трех городах: в наибольшей степени в Москве (69%) и Нижнем Новгороде (64%), в наименьшей, но тоже значимой, для Ростова-на-Дону (51%). Вторым по популярности стал ответ про отсутствие интереса к данному виду СМИ (в среднем 59%); отсутствие времени (34%) и фраза «я вообще не люблю телевидение» (28%). Стоит отметить, что показатели по всем ответам, связанным с причинами отказа от телепросмотра у москвичей, в целом, был несколько выше, чем у ростовчан и нижегородцев. В случае с радио среди негативных факторов четко выделились два основных. Подавляющее большинство студентов предпочитает слушать музыку и аудиозаписи через специальные приложения в мобильном телефоне или в соцсетях. В среднем этот ответ дали 77% респондентов: чуть меньше в Ростове-на-Дону (73%) и Москве (76%), а больше – в Нижнем Новгороде (84%). Другие варианты идут с отрывом более чем в 20 процентных пунктов во всех трех городах. Говоря о взаимодействии молодежи с медиа нового типа – социальными сетями и мессенджерами, можно констатировать, что здесь ситуация складывается противоположным, в сравнении с традиционными СМИ, образом: студенты не просто активно используют их, но и охотно обращаются к разным площадкам одновременно. Более того: именно их они называют в числе самых важных приложений в своем телефоне. Абсолютным лидером по востребованности среди студентов во всех трех городах является социальная сеть «ВКонтакте» / VK (96%). С некоторым отрывом идут YouTube (79%) и Instagram (77%). При этом Instagram чуть больше используют в Москве (82%) и чуть меньше – в Ростове-на-Дону (70%). Интересно, что столь стремительно набирающий обороты TikTok на момент исследования был еще не слишком популярен в студенческой среде: по сути, им пользовался только каждый четвертый, а в Нижнем Новгороде – каждый пятый учащийся вуза. В список востребованных среди молодежи соцсетей попали также Twitter (в среднем по трем городам его используют 10%), Telegram (7%), Facebook (6%) и Snapchat (5%). К остальным обращались менее 5% опрошенных, притом в общем списке заявлено 35 различных социальных сетей. Представляет также интерес, что в графе «другое» многие вписали мессенджеры – такие, как Telegram (8%) и WhatsApp (3%). Косвенным образом это может свидетельствовать о схожих мотивах обращения к ним, что более четко будет зафиксировано и описано ниже. Самыми популярными мессенджерами у студентов являются WhatsApp (77%), Instagram Direct (56%), VK ME (54%), Telegram (53%) и Viber (22%). В отличие от соцсетей, здесь прослеживаются довольно четкие различия по городам с точки зрения их использования. WhatsApp наиболее популярен в Москве, где в нем переписываются 89% учащихся вузов, и наименее – в Нижнем Новгороде (55%): здесь лидирующие позиции занимает VK ME (61%). В Москве VK ME лишь на четвертом месте по популярности (48%), в Ростове Ростове-на-Дону – на третьем (53%), но все же идет с большим отрывом от WhatsApp (86%). Вместе с тем у нижегородцев несопоставимо больше востребован Viber: здесь его регулярно используют 49% студентов, в то время как в Москве – 10%, а в Ростове-на-Дону – 7%. В Москве же значительно больше, чем в других городах, востребован Telegram: здесь к нему обращаются 67% студентов, против 47% в Ростове-на-Дону и 46% в Нижнем Новгороде. 3. Выделение основных мотиваций и факторов медиапотребления школьников и студентов в результате завершения процедуры опроса в Москве, Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону: формирование концептуальной модели 3.1 Медиапотребление школьников Безусловным приоритетом с точки зрения мотивации обращения школьников к медиа является реализация их потребностей в социализации и самоактуализации. В этом плане лидирующим каналом выступает российская социальная сеть VK: именно к ней школьники обращаются с целью общаться, делиться своим контентом и наблюдать за реакцией на него, следить за тем, что происходит в жизни друзей и быть в курсе последних событий. Правда, выявляется и негативный опыт общения в социальных сетях: «Мне кажется, в соцсетях много плохих людей. Один раз был случай, когда человек писал мне обидные и неприличные слова, ругался. Вот таких “хакеров”, или, как их еще называют по-другому, “гриферов”, много. Они могут испортить настроение, угрожать» (Респондент № 6, г. Нижний Новгород, жен. пол, 11 лет). VK также доминирует как канал потребления аудиоконтента, к которому относится и музыка. Вообще музыка – один из наиболее востребованных среди молодежи типов контента, и те медиа, которые уделяют развитию этого типа контента большое внимание, повышают лояльность своей аудитории. Опыт VK является тому подтверждением: «Ну честно, я думаю о том, чтобы просто удалить соцсети, они очень много времени занимают. Но меня останавливает музыка, у меня весь день проходит в музыке. И я думаю над тем, как бы музыку куда-то перетащить. И как ее слушать? Но в VK искать и слушать музыку проще, чем где-то еще» (Респондент № 7, г. Ростов-на-Дону, жен. пол, 15 лет). Именно на YouTube заходит подавляющее большинство учащихся школьного возраста, «когда скучно, одиноко и хочется развлечься» (67,6%): «В принципе, он [YouТube] надоесть не может, потому что ты видишь еще одно видео, и еще: это как болото. Я это знаю, но я все равно в него захожу и смотрю видео» (Респондент 1, г. Москва, пол муж., 12 лет). Благодаря смешным видео и развлекательным шоу дети подзаряжаются положительными эмоциями, которые помогают им справляться с огромными нагрузками, которых не было в детстве их родителей. А еще смех помогает пережить ощущения одиночества, неудовлетворенности и неполноценности, которые возникают при наблюдении за чужой успешной жизнью в соцсетях. YouTube также является наиболее подходящей площадкой, чтобы найти новую информацию, получить новые знания, – на это указали 59,2% респондентов. YouTube оценивается школьниками как важный канал для удовлетворения мотивации самоактуализации, раскрытия творческого потенциала. Это объясняется наличием на YouTube большого количества образовательного контента, обучающих видео (в формате «сделай сам», физические упражнения, уход за собой, макияж, кулинария и др.), которые помогают приобрести новые знания и навыки. Нам представляется важным акцентировать внимание на том, что YouTube оказался для школьников главным каналом получения новой информации, то есть приоритетным в удовлетворении информационных потребностей. Следует отметить, что YouTube как канал получения новой информации и знаний лидирует со значительным отрывом: 59,2% против 41% у VK, 27,7% у TikTok и 24% у Instagram. Вкладка «Тренды» для многих школьников стала новостной лентой, аналогичной новостной ленте поисковой системы. YouTube оказался идеальной инфотейнмент-платформой для молодежной аудитории. Приходя на платформу для развлечения, молодые люди со временем начинают потреблять и более серьезный контент: «Большую часть новостей я на YouTube смотрю, там тоже рассказывают новости. Просто там высвечивается интересное видео, что у нас сейчас происходит, я захожу, смотрю» (Респондент 8, г. Нижний Новгород, пол муж., 14 лет). Второе место в удовлетворении потребности в самоактуализации посредством социальных сетей прочно занимает Instagram, который позволяет создавать и публиковать собственный фото- и видеоконтент, а также производить мониторинг реакции аудитории на размещенный контент. Третье место у недавно вошедшей в медиапотребление российских школьников сети коротких видео TikTok. Единственное, в чем TikTok удалось вырваться на второе место, так это в удовлетворении потребности в развлечении. В исследовании медиаповедения молодежной аудитории одним из ключевых фокусов было изучение активности молодежи при создании собственного контента, посредством чего реализуется потребность в самоактуализации. Большая часть школьников настроена на творчество и самовыражение: 66,5% публикует собственный контент в социальных сетях, а также в мессенджерах. Значимых различий по городам установлено не было, а вот гендерный фактор налицо: девочки существенно активнее в создании контента (76,9%), нежели мальчики (53,7%). Кроме этого, девочки более пристально следят за реакцией на свой контент, чаще реагируют на чужой контент: «Свои фотографии я публикую потому, что я хочу посмотреть на реакцию людей. Будут ли они правдивы, будут ли они за то, чтобы я выставляла свои фотографии в соцсетях. Но я не хочу, чтобы у меня было очень много лайков, потому что могут подумать, просто я взломала сеть и настроила все так, чтобы себе много лайков поставить» (Респондент 8, г. Нижний Новгород, пол жен., 11 лет). Интернет и, в частности, интернет-сайты не менее значимы в структуре медиапотребления школьников, чем социальные сети. Интернет-сайты помогают реализовать практически все потребности школьников: отдыхать, учиться, узнавать новости, осуществлять покупки, обмениваться данными, хранить информацию. Сайты в первую очередь выполняют информационную функцию – большинство респондентов ищет необходимую на данный момент информацию. Интернет играет роль универсального справочника, который всегда под рукой. Больше трети интересующихся новостной повесткой – это неплохой показатель для изучаемой группы респондентов, которая в силу возраста не проявляет большого интереса к событиям в стране и в мире. Интернет-пространство является важным каналом удовлетворения обширных развлекательных потребностей. Лучшим способом отдохнуть, развеяться для школьников оказывается просмотр кино и спортивных соревнований (63,3%), а также прослушивание музыки (60,4%). Очень популярен формат коротких смешных видео (42,5%), служащие эмоциональной перезагрузкой для школьников. Более трети учащихся – 36,2% – отдыхают за онлайн-играми. Современные школьники застали период расцвета игровой индустрии и стремительного развития технологий, что приводит к постоянному росту аудитории видеоигр. Чтению блогов, развлекательным текстам и фото отдают предпочтение 31,1% детей. В первую очередь школьников интересуют мемы, которые стали для детей не только способом мгновенной эмоциональной встряски, но и важнейшим каналом информирования, способом коммуникации и маркирования «свой-чужой», возможностью выразить отношение к политическим и общественным событиям. Обобщая результаты по потребляемому молодежью развлекательному контенту, можно делать вывод о перемещении досугового времяпрепровождения школьников в Интернет. Школьники используют Интернет для получения сложного и разнообразного опыта, черпают в цифровой среде мотивацию к саморазвитию, творческое вдохновение, новые идеи. Поиск информации по учебе (53,7%) и познавательной информации (40,5%), изучение иностранных языков (21,8%), участие в акциях, челленджах и семинарах (8,5%), поиск информации о благотворительных и волонтерских программах (5,2%) – все это помогает школьникам двигаться в направлении выявления и развития собственного потенциала, способствует овладению определенными навыками. Интернет является пространством для реализации разнообразных инструментальных информационно-коммуникационных потребностей учащихся средней и старшей школы. Они пользуются электронной почтой (31,3%), хранилищами данных, активно используют разнообразные приложения и программы для обработки фото- и видеоконтента (21,7%). Несмотря на то что в этом возрасте самостоятельно еще не зарабатывают, тем не менее треть школьников, а точнее 32,9%, являются участниками электронной торговли и заказчиками услуг через Интернет. Мессенджеры являются значимой составляющей коммуникации школьников: этим каналом пользуется 85,9% школьников. Порядка 13% респондентов не использует мессенджеры. Наиболее распространённые причины отказа от использования мессенджеров – личное отсутствие желания и наличие спама в чатах. С большим отрывом лидирует специализированный продукт для обмена сообщениями WhatsApp. На второе место с незначительным отрывом вырвался Telegram, потеснивший мессенджер любимой школьниками сети VK. Проведенный опрос выявил огромную разницу в предпочтениях мессенджеров между Москвой и Ростовом-на-Дону с одной стороны и Нижним Новгородом с другой. Нижегородцы на первое место поставили Viber – ему отдали свое предпочтение 72,9% опрошенных. У москвичей и ростовчан отношение к Viber более умеренное: этот мессенджер набрал всего 7,4% и 4,2% соответственно. На втором месте у нижегородцев VK Messenger, тогда как другие города-участники исследования вторую строчку отдали Telegram. Анализ мотивации использования мессенджеров показал, что социализация является ведущей мотивацией для школьников, а ключевой мессенджер для реализации этой мотивации – WhatsApp. Именно его школьники предпочитают для общения с друзьями, родителями, учителями и репетиторами, одноклассниками и для пересылки файлов, как правило, с домашними заданиями. Для некоторой части школьной аудитории мессерджеры оказались довольно популярным каналом удовлетворения информационных и развлекательных потребностей. В этих целях приоритетно используются Instagram и VK Messenger. При этом треть респондентов не прибегает к мессенджерам для удовлетворения информационных и развлекательных потребностей, предпочитая им социальные сети и сайты. Среди тем, которые представляют интерес для школьников во время медиапотребления как традиционных, так и новых медиа, преобладает развлекательный контент – фильмы и мультфильмы, жизнь знаменитостей, занимательные факты (62,6%). Информация об окружении подростков (от друзей, знакомых, родственников) занимает второе место среди потребляемых тематических блоков (51,8%), на третьем месте – новости моды и стиля жизни (36,7%). При этом модные тренды представляют значительно больший интерес для девушек (50,2%), чем для юношей (20,2%). Этим также объясняется больший интерес девушек к глянцевым изданиям. Интересно отметить, что получение полезных и практичных навыков (расписание общественного транспорта, график работы мест отдыха, музеев, библиотек, галерей) находится на четвертом месте (29,2%), при этом юноши отличаются большим потреблением подобного рода информации, нежели девушки (33,3% против 25,9%). Примерно равные позиции в структуре медиапотребления школьников занимают темы, связанные с экономическими и политическими новостями, а также вопросы экологии и защиты окружающей среды. Таким образом, установлено, что современные российские дети и подростки в основном пользуются цифровыми медиа, которые реализуют различные группы потребностей школьников. Из традиционных медиа только телевидение по-прежнему сохраняет сравнительно высокие показатели потребления по сравнению с печатной прессой и радио. Среди ведущих факторов мотивации при обращении к телевизионному контенту школьники отмечают в основном те, что относятся к развлечению и рекреации, к заполнению свободного времени и отдыху. Телевидение как новостной и информационный ресурс школьниками воспринимается редко. Наряду с радио телевидение также выполняет социальные функции, когда дети испытывают потребности в самозащите, находясь дома одни. В этих случаях потребление телевидения и радио осуществляется в фоновом режиме. При анализе потребления Интернета, социальных медиа и мессенджеров выявлено, что новые медиа отвечают на гораздо более широкий спектр потребностей. Прежде всего это проявление потребностей в социализации и самоактуализации. Социальные сети позволяют школьникам самовыражаться в виртуальном пространстве, проводить эксперименты с самопрезентацией. Вместе с тем, социальные платформы осуществляют развлекательные функции, заполняют свободное время школьников, помогают им эмоционально перезагрузиться, хотя бы ненадолго отвлечься от учебных занятий. Соцсети и мессенджеры также выполняют коммуникационные и инструментальные функции, позволяющие школьникам общаться с одноклассниками, друзьями, решать различные прикладные задачи, обращаться к электронным сервисам и услугам. Кроме того, мы увидели потребность в образовании, в получении новых навыков и знаний, которые школьники могут черпать из социальных медиа. Информационные потребности реализуют преимущественно интернет-сайты, выполняющие, безусловно, и ряд других важных функций: они помогают школьникам находить как информацию по учебе, так и потреблять различный новостной контент, информацию по интересам и удовлетворять срочные информационные потребности. В этом отношении интернет-сайты оказываются не менее значимыми каналами в общей структуре медиапотребления школьников, чем социальные сети. 3.2 Медиапотребление студентов В ходе исследования установлено, что мотивы обращения учащейся молодежи к новым медиа отличны от того, что мы можем наблюдать в случае с традиционными СМИ. С одной стороны, мессенджеры и соцсети дают те же возможности, что и привычные медиаресурсы в плане выбора контента: здесь есть новостные, аналитические и развлекательные тексты; музыка и аудиопрограммы, профессиональное и любительское видео. С другой, как показало проведенное исследование, – это вовсе не основная цель взаимодействия с ними. Главным фактором, побуждающим молодежь идти в соцсети, является стремление социализироваться. Инструментом реализации социализации выступает общение. Ответ о том, что здесь они «общаются с друзьями», занял первое место у студентов всех трех регионов (64%). С огромным отрывом от него идут мотивы, которые можно связать с потреблением медиаконтента: прослушивание музыки (23%), развлечение (18%) и изучение новостей. Притом последний, информационный мотив, здесь дробится сразу на несколько основных направлений, где в равной степени важны как личные, так и социальные интересы. Во многом даже личные выходят на первый план: ответ «ищу новую информацию, связанную с моими интересами / занимаюсь саморазвитием» дал 21% респондентов, «читаю новости о происходящем в стране и мире» – 12%, «слежу за тем, что происходит в жизни других людей» – 11%, «смотрю новости групп / пабликов, т.к. хочу быть в курсе происходящего» – 10%. Несмотря на то, что при использовании мессенджеров прослеживались определенные региональные различия (студенты разных городов выделяли как приоритетные разные площадки), мотивы обращения к ним оказались в большинстве своем схожими. Как и в случае с соцсетями, доминирующим мотивом использования мессенджеров является общение – с друзьями (97%), с родителями (95%), в группах с большим количеством людей одновременно (92%), с преподавателями и учителями (88%), с коллегами по работе (83%). Значимым аспектом обращения к ним является возможность пересылать файлы и документы: эту функцию используют 94% респондентов. Для сравнения: электронной почтой постоянно пользуются лишь 32% опрошенных студентов. Довольно значимой является также информационная (новостная) функция мессенджеров. Это следует из таких часто встречающихся ответов, как «слежу за новостями групп своего ближайшего окружения – хочу знать, что происходит» (89%), «подписан на разные тематические сообщества, группы, каналы» (89%) и «получаю доступ к информации, читаю здесь новости о стране и мире» (85%). Кроме того, в ТОП-10 мотивов попала рекреативно-развлекательная функция мессенджеров: пункт «захожу, когда мне скучно» выделили как важный 83% опрошенных. Важно отметить, что именно мессенджеры и социальные сети попадают в число самых важных приложений в смартфоне, по мнению опрошенных, – тех, что они выделяют как «приложение № 1». Мнения студентов на этот счет разделились следующим образом: VK ME – 60%, Instagram – 10%, WhatsApp – 5%, Telegram – 5%, YouTube – 3%. И хотя список ответов на данный вопрос был крайне разнообразный – в нем фигурировало более 220 различных приложений – обращает на себя внимание тот факт, что в ТОП-5 ответов не попало ни одно приложение, которое не являлось бы ни мессенджером, ни социальной сетью: все другие варианты набрали менее 1% голосов. Кстати, в этом пункте также прослеживаются определенные региональные различия. В частности, в Москве менее, чем других городах, популярна соцсеть «ВКонтакте» (54%) и значительно более востребован Telegram (8%). В Нижнем Новгороде, напротив, можно зафиксировать рекордный интерес к «ВКонтакте» (66%) и наименьший – к WhatsApp, который здесь назвали приложением № 1 всего 2% респондентов. А в Ростове-на-Дону наименьший интерес вызвал Telegram (3%), а WhatsApp, наоборот, наибольший (8%), в то время как по остальным приложениям – средние показатели в сравнении с двумя другими городами. Большая часть респондентов (60%) сказали, что к самому важному для себя приложению они обращаются несколько раз в день (62% в Москве, 53% в Ростове-на-Дону и 65% в Нижнем Новгороде), а 34% – каждый день (30% в Москве, 41% в Ростове-на-Дону и 30% в Нижнем Новгороде). Основной целью его использования при этом также является общение. Получается, что есть два основных мотива, побуждающих учащуюся молодежь брать в руки смартфон, – информационный и коммуникационный. В продолжении фразы о том, что есть для меня мой смартфон, опрошенные чаще всего писали мысли, связывающие его со своей потребностью в информации (20%) и общении (18%), к категории которого можно также причислить выделенную здесь в отдельный пункт «связь» (15%). 4. Выделение основных факторов, влияющих на выбор медиа и типа медиаактивности российскими школьниками и студентами Выделено десять главных факторов, исходя из того, какие исходные показатели в наибольшей степени их «нагружают». Первый фактор оказался нагружен 43 исходными переменными, которые соответствуют таким аспектам медиапотребления, как использование Instagram и TikTok, при этом основные цели использования данных соцсетей были связаны с удовлетворением всего спектра коммуникационных и информационных потребностей. Данный фактор также «ответственен» за интерес опрошенных к использованию социальных сетей в целом для поиска информации о культуре и развлечениях (досуг, путешествия, еда, музыка, кино и т.п.), моде и стиле жизни и об окружении – друзьях и близких. Во второй фактор «вошли» переменные, отвечающие за негативное отношение к телевидению, и одновременно с ними – переменные, характеризующие интерес к мессенджерам (в первую очередь, Telegram) и платформам Twitter и Likee для удовлетворения всех медиапотребностей. Попадание столь разнородных на первый взгляд характеристик в число нагружающих один и тот же фактор может свидетельствовать о существовании своеобразного «противостояния» в сознании молодежи: «Телевизор против Твиттера и Телеграм». Третий фактор «нагружают» переменные, связанные с использованием Facebook и Snapchat для удовлетворения потребностей в коммуникации (общение с друзьями, знакомство с новыми людьми, отслеживание событий в жизни других, общение с учителями /преподавателями и т.д). Фактор номер четыре сформирован переменными, характеризующими использование встроенных в социальные сети мессенджеров (VK, Instagram, TikTok). При этом переменные, описывающие VK-мессенджер, нагружают данный фактор отрицательно, что можно интерпретировать следующим образом: этот мессенджер воспринимается как «конкурент»-субститут аналогичному мессенджеру от Instagram. Вместе с тем, в этот же фактор вошли переменные, «ответственные» за избегание VK и как социальной сети для удовлетворения таких потребностей, как общение с друзьями, родными и коллегами, а также получение информации о мире. Пятый фактор определяется использованием TikTok и Snapchat для саморазвития и получения информации о происходящем в мире. Особый интерес представляет шестой фактор, в который вошли показатели, описывающие использование VK и Youtube для одних и тех же целей – развлечения, саморазвития и отслеживания событий, происходящих в мире и в жизни других людей. Очевидно, имеется своеобразная связка «VK для текстового и визуального контента, Youtube для видеоконтента», так как потребности, удовлетворяемые ими «в рамках» данного фактора, одни и те же. Седьмой фактор определяется одним только отсутствием приложения Twitter в телефоне, в то время как восьмой фактор включает в себя использование ориентированных на визуальный контент социальных сетей (TikTok, Instagram). Попадание их в один фактор, скорее всего обусловлено общей заинтересованностью индивида в видео и визуальном контенте. При этом потребности, удовлетворение которых определяют попавшие в восьмой фактор переменные, различаются для двух социальных сетей: если выбор TikTok связан с самореализацией и самоактуализацией (выкладывать свои фото, видео, текст / делиться новостями своей жизни, смотреть за реакцией на них, получать информацию для саморазвития), то решение использовать Instagram – с социализацией (общение с друзьями, близкими, учителями/преподавателями, наблюдение за окружением, а также пересылка файлов). Последние два фактора – девятый и десятый – связаны с отношением к платформе «Одноклассников» и потребностями, которые с ее помощью могут удовлетворяться. 5. Выработка математической модели медиапотребления школьников и студентов Выделены два основных подхода к анализу факторов, мотивирующих медиапотребление. Первый подход можно определить как «структурный», поскольку в нем основную роль играют такие внешние по отношению к субъекту-медиапотребителю структуры, как расписание программ. Именно им отводится роль главного фактора, влияющего на потребление медиа. Структурная парадигма предполагает важность таких факторов, как доступность аудитории и доступ к медиатехнологиям, для формирования поведения аудитории. Этот подход фокусируется на исследовании влияния характеристик планирования программ на дублирование телевизионной аудитории (Cooper, 1996; Goodhardt et al., 1987; McDowell and Sutherland, 2000; Webster, 2006). Основной тип данных, используемых здесь, представлен агрегированными показателями медиапотребления, такими как рейтинги и доли. Очевидно, что в этих работах структурные факторы объясняют высокий процент дисперсии телесмотрения. Второй подход предполагает важность внутренних психологических факторов, таких как потребности и предпочтения, при определении выбора СМИ. Он основан на концепции медиасознания: люди являются активными агентами, которые делают целенаправленный и рациональный выбор, когда они потребляют медиа. Могут возникнуть некоторые проблемы, касающиеся реального осознания выбора средств массовой информации, но то же самое можно сказать о базовых микроэкономических установках, касающихся функции полезности и общих предпочтений. Однако, если рассматриваемые субъекты ведут себя так, как будто у них есть стабильные предпочтения (и соответствующая функция полезности), то мы можем моделировать их поведение, используя эти математические объекты, даже если субъекты не осознают существование таких характеристик. Таким образом, здесь мы можем опереться на аргументацию Фридмана (Friedman, 1953) относительно игроков в бильярд или пул, которые делают броски так, как если бы они вычисляли траекторию мяча в соответствии с законами скорости, количества движения и углов из теоретической физики. Но большинство игроков, будучи спрошенными, точно ли они понимают физические принципы игры в пул, основные уравнения кинематики и теорию упругих столкновений, несомненно, ответят, что нет. Тем не менее упомянутые законы дают очень точные прогнозы, поэтому их следует принимать в качестве подходящей теоретической модели принятия решений профессиональным игроком. Итак, мы вправе считать основным «психоутилитарный» подход к анализу медиапотребления. Этот подход представлен в литературе теорией «использования и удовлетворения». Согласно этой теории, медиапотребление можно рассматривать как механизм, аналогичный «обычному» потреблению, которое используется для удовлетворения индивидуальных потребностей (Katz et al., 1973; Malthouse, Peck, 2010; Ruggiero, 2000). Это в точности тот же подход, что и подход, основанный на микроэкономических предпочтениях, для моделирования традиционного поведения потребителей: модели выбора СМИ предполагают, что потребление медиа формируется хорошо информированными «медиа» предпочтениями (например, Owen and Wildman, 1992; Vartanov, 2018 ). Другая большая группа математических методов анализа медиаповедения - построение аналитических моделей принятия решений относительно медиапотребления. Здесь решаются следующие задачи: как формируются «медиапредпочтения» и как они влияют на структуру медиапрактик изучаемых субъектов. Два типа проблем порождают два подхода к разработке аналитических моделей медиапотребления постмиллениалами. Основное различие между ними заключается в уровне осознанности принимаемых решений. Первый подход предполагает, что поведение СМИ полностью зависит от их социального окружения. Он базируется на теории графов и моделях распространения влияния и диссеминации информации в социальных сетях на основе цепей Маркова. Последние, как уже говорилось, являются одним из важнейших элементов «новой реальности», в которой «живут» постмиллениалы. Личность молодых людей, их сознание и идентичность сегодня в основном формируются реальностью социальных сетей. Семья и школа как социальные институты, а также традиционные средства массовой информации перестали быть актуальными в качестве трансляторов норм морального и повседневного поведения. Таким образом, становится важным идентифицировать и моделировать мотивационные факторы, влияющие на выбор мультимедийного контента, используя факторный и корреляционный анализ результатов опроса репрезентативной выборки постмилленариев. Упомянутые марковские модели отражают многие качественные особенности распространения информации в сетевых общественных структурах. Среди них лавинообразное распространение из-за вовлечения в процесс распространения информации новых участников, изменения отношения к ней под влиянием ближайших «соседей» по сети. Этот подход предполагает, что молодые медиапотребители понимают (хотя бы частично) свои предпочтения по отношению к медиаактивности. Конечно, мотивационные факторы, определяющие выбор молодыми россиянами цифрового контента, очень разнообразны. Несмотря на доминирование цифровых медиа в структуре медиапотребления цифровой молодежи, было бы ошибкой забывать о традиционных медиа, что было выявлено исследованием (относительно телевидения). Таким образом, математическое моделирование медиапотребления цифровой молодежи выходит за рамки анализа потребления информации в социальных сетях. Модель медиапотребления - это модель распределения времени и внимания (вообще говоря, дефицитных ресурсов) между конечным числом медиаактивностей. У каждого представителя цифровой молодежи своя система ценностей, материальные и духовные потребности, максимальное удовлетворение которых является целью медиапотребления. Таким образом, модель потребления медиа относится к классу задач математического программирования и аналогична модели поведения потребителей. 6. Проведение факторного анализа и кластерного анализа для выделения среди молодежи отдельных групп с похожей структурой медиапотребления По итогам опросов была получена большая таблица данных, содержащая в категориальные переменные: дискретные, без возможности ранжировки и нормировки. Стандартный метод главных компонент, используемый в пакетах статистических прикладных программ, предполагает работу с нормально распределенными данными, однако даже после ряда преобразований данных опросов привести их к непрерывной шкале с сохранением содержательности невозможно. Тем не менее, оказалось возможным преобразовать данные к бинарному формату. Это позволило применить к преобразованным данным категориальную модификацию метода главных компонент (CatPCA). Для того, чтобы преобразовать имевшиеся данные к виду, пригодному для проведения требуемых типов анализа, были проделаны следующие шаги. Вопросы с несколькими вариантами ответа кодировались через вектор двоичных переменных длины, равной количеству вариантов ответа. На месте, соответствующем варианту ответа, ставился ноль, если этот ответ не был выбран, и единица, если он был выбран. Например, вопрос «Какие мессенджеры вы чаще всего используете?» с 8 вариантами ответа («1. WhatsApp», «2. Viber», «3. Facebook Messenger», «4. VK ME», «5. Tamtam Messenger», «6. Telegram», «7. Instagam Direct» и «8. Другое») был преобразован в 8 двоичных переменных, принимающих значение 0, если респондент не выбрал соответствующий мессенджер, и 1, если выбрал. Вопросы, содержащие просьбу выбрать три источника информации, самых важных для респондента с точки зрения частоты использования и доверия соответственно, а также ранжировать их по важности, «перекодировались» с использованием последовательности Фишберна. Система весов Фишберна для смешанных систем предпочтений является непротиворечивой и обобщает частные случаи известных систем. Кроме того, оценка по Фишберну отвечает максимуму энтропии наличной информационной неопределенности об объекте исследования. Например, для вопроса «Каким источниками информации вы доверяете больше всего?» предлагалось выбрать три источника, внушающих самое большое доверие для респондента с указанием, какой источник находится на 1-ом месте, какой на 2-ом, какой на 3-ем. Таким образом, в «сырых» данных этому вопросу соответствовал линейный порядок, характеризующий медийные предпочтения респондента (например, «Интернет>Соц.сети>ТВ≻все остальные» или «Интернет=ТВ>Соц.сети>Мессенджеры>все остальные» и т.д.). Для каждого респондента этот линейный порядок позволил разбить все множество источников информации на классы эквивалентности, в которые попадали предпочитаемые/используемые в равной мере источники информации, упорядоченные в соответствии с предпочтениями. Каждому классу приписывался свой коэффициент значимости (от нуля до единицы, нормируемые так, чтобы в сумме давать 1), интерпретируемый как доля времени/уровень доверия к источникам из данного класса. Именно эти коэффициенты и рассчитывались как веса Фишберна для соответствующего источника. По результатам была получена таблица данных, состоящая из 1471 строк (каждая строка соответствует одному респонденту) и 398 столбцов (преобразованные переменные: 386 двоичных и 12 непрерывных, соответствующих весам Фишберна источников информации). Для снижения размерности и выявления внутренней взаимосвязи первых 386 переменных был применен метод CatPCA, реализованный в системе IBM SPSS. В результате преобразования количество переменных было снижено до 110 факторов (более чем втрое), объясняющих более чем 2/3 исходной дисперсии. Выделенные факторы представляют собой латентные переменные, от которых зависят переменные, представляющие собой ответы респондентов на вопросы. Именно они описывают внутренние зависимости между показателями медиапотребления опрошенных представителей поколения постмиллениалов. При этом интерпретация полученных факторов с точки зрения этих внутренних зависимостей опирается на два показателя: нагрузки полученных факторов и собственные значения соответствующих компонент. Собственные значения компонент определяют важность соответствующих факторов для объяснения наблюдаемого разнообразия: чем выше собственное значение, тем большую ее долю может описать данный фактор. Для наглядной их оценки используется график типа «Каменистая осыпь», на котором собственные значения представлены в порядке убывания. В наибольшей степени вариативность медиапотребления описывают первые десять факторов (собственное значение ≥5), поэтому именно их интерпретация представляет для нас наибольший интерес. Нагрузки характеризуют, на какие «исходные» показатели влияет данный фактор и в какой степени: группа показателей, на которые некоторый фактор влияет в наибольшей (по абсолютному значению) степени, представляет собой группу «связанных» между собой переменных. С точки зрения поставленной задачи, на показатели медиапотребления, попадающие в одну группу, влияет одна и та же глубинная мотивация (потребность, цель, и т.д.). 7. Организация и проведение тематических секционных заседаний, а также выступления с докладами на всероссийских и международных конференциях на русском и английском языках. 7.1 Проведены следующие тематические секционные заседания: 1. Панельная дискуссия «Медиасоциализация молодежи: теоретические подходы и практики» на Международном научном форуме «Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения». 9 ноября 2020 г. 2. Панель «Russian Youth Consuming Media: Practices, Motives, and Needs in the Context of the Digital Culture» на международной конференции «Comparative Media Studies in Today’s World (CMSTW 2020)». 10 ноября 2020 г. 3. Секция «Цифровая культура медиапотребления: теоретические подходы и практики молодых россиян» на Двенадцатых международных научных чтениях в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2020» «Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире». 20 ноября 2020 г. 4. Круглый стол «Медиапрактики и медиамотивы учащейся молодежи: актуальные вопросы исследования» на Международной научно-практической конференции НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2020». 11 декабря 2020 г. 5. Секция «Медиапотребление «цифровой молодежи» в России» на международной научно-практической конференции «Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия». 6 февраля 2021 г. 7.2 Сделаны следующие доклады: 1. Вартанов С. А. Медиапотребление российских постмиллениалов: корреляционный и факторный анализ // Круглый стол «Медиапрактики и медиамотивы учащейся молодежи: актуальные вопросы исследования» // Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2020». 11 декабря 2020 г. Устное выступление 2. Вартанов С.А. Глубинные интервью и бинарные отношения: к построению математической модели медиапотребления постмиллениалов // Панельная дискуссия «Медиасоциализация молодежи: теоретические подходы и практики» // Международный научный форум «Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения». 9–12 ноября 2020 г. Устное выступление 3. Вартанов С.А. Модель медиапотребления «цифровой молодежи» в России: кластерный и факторный анализ // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. Международная научно-практическая конференция. 4-6 февраля 2021 г. Устное выступление 4. Вартанов С.А. Характеристики и мотивы медиапотребления «цифровой молодежи» в России: кластерный и факторный анализ // Секция «Цифровая культура медиапотребления: теоретические подходы и практики молодых россиян» // Двенадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2020» «Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире». 19–20 ноября 2020 г. Устное выступление 5. Салихова Е.А., Вьюгина Д.М., Особенности медиапотребления политических новостей цифровым поколением России // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. Международная научно-практическая конференция. 4-6 февраля 2021 г. Устное выступление 6. Гуреева А.Н. Общественно-политическая тематика в структуре медиапотребления российской молодежи// Секция «Цифровая культура медиапотребления: теоретические подходы и практики молодых россиян» // Двенадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2020» «Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире». 19–20 ноября 2020 г. Устное выступление 7. Дунас Д. В., Толоконникова А. В. Медиапотребление российских школьников и студентов: влияние возрастного и географического факторов // Круглый стол «Медиапрактики и медиамотивы учащейся молодежи: актуальные вопросы исследования» // Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2020». 11 декабря 2020 г. Устное выступление 8. Дунас Д.В. Зачем молодежи медиа: драма медиапотребления-2020 // IV ежегодная научно-практическая конференция «Национальная коммуникация в глобальном контексте» по теме «Трансформации PR-компетенций в контексте дистанта». 17 февраля 2021 г. Устное выступление 9. Дунас Д.В. Молодые россияне и медиа: теоретическое осмысление практик медиапотребления // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. Международная научно-практическая конференция. 4-6 февраля 2021 г. Пленарный доклад 10. Дунас Д.В. Объединяя «медийное» и «социальное»: к становлению цифровой медиакультуры в современном обществе // Панельная дискуссия «Медиасоциализация молодежи: теоретические подходы и практики» // Международный научный форум «Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения». 9–12 ноября 2020 г. Устное выступление 11. Дунас Д.В. Противоречивые роли аудитории в социальных сетях: "пользователи" или "обитатели"? // Всероссийский форум деловых СМИ, МИА "Россия сегодня". 8 апреля 2021 г. Устное выступление 12. Дунас Д.В. Социальные медиа как среда социокультурных трансформаций // Секция «Цифровая культура медиапотребления: теоретические подходы и практики молодых россиян» // Двенадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2020» «Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире». 19–20 ноября 2020 г. Устное выступление 13. Дунас Д.В., Вартанов С.А., Гуреева А.Н., Толоконникова А.В., Кульчицкая Д.Ю., Филаткина Г.С., Вьюгина Д.М., Салихова Е.А., Самородова Э.В. Характеристики и мотивы медиапотребления «цифровой молодежи» в России: первые результаты исследования // Ломоносовские чтения 2020. 16 октября 2020 г. Устное выступление 14. Дунас Д.В., Толоконникова А.В Практики медиапотребления как проявления межпоколенческого конфликта // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. Международная научно-практическая конференция, Факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова. 4-6 февраля 2021 г. Устное выступление 15. Кульчицкая Д. Ю. Мобильная коммуникация как элемент цифровой культуры современной молодежи // Круглый стол «Медиапрактики и медиамотивы учащейся молодежи: актуальные вопросы исследования» // Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2020». 11 декабря 2020 г. Устное выступление 16. Кульчицкая Д.Ю. Мессенджеры в коммуникативных практиках «цифровой молодежи» России // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. Международная научно-практическая конференция. 4-6 февраля 2021 г. Устное выступление 17. Кульчицкая Д.Ю. Потребление новостного контента в цифровой среде: результаты анкетирования студентов в трех российских городах-миллионниках // Секция «Цифровая культура медиапотребления: теоретические подходы и практики молодых россиян» // Двенадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2020» «Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире». 19–20 ноября 2020 г. Устное выступление 18. Салихова Е. А. Игровой контент в медийной практике «цифровой учащейся молодежи»: опыт Москвы, Ростова-на-Дону и Нижнего Новгорода // Круглый стол «Медиапрактики и медиамотивы учащейся молодежи: актуальные вопросы исследования» // Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2020». 11 декабря 2020 г. Устное выступление 19. Салихова Е.А. Мотивы потребления российской молодежью развлекательного контента // Панельная дискуссия «Медиасоциализация молодежи: теоретические подходы и практики» // Международный научный форум «Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения». 9–12 ноября 2020 г. Устное выступление 20. Салихова Е.А. Роль развлекательного контента в медиапотреблении цифровой молодежи: результаты опроса в Москве, Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону // Секция «Цифровая культура медиапотребления: теоретические подходы и практики молодых россиян» // Двенадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2020» «Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире». 19–20 ноября 2020 г. Устное выступление 21. Толоконникова А.В. Ключевые особенности медиапотребления российских студентов // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. Международная научно-практическая конференция. 4-6 февраля 2021 г. Устное выступление 22. Толоконникова А.В. Медиапотребление российских студентов: влияние географического фактора // Секция «Цифровая культура медиапотребления: теоретические подходы и практики молодых россиян» // Двенадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2020» «Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире». 19–20 ноября 2020 г. Устное выступление 23. Толоконникова А.В. Традиционные и новые медиа в структуре медиапотребления подростков // IT-технологии и цифровые сервисы в библиотечном обслуживании детей. 8 апреля 2021 г. Устное выступление 24. Филаткина Г.С. Информационные потребности учащейся молодежи России (по результатам опроса в Москве, Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону) // Секция «Цифровая культура медиапотребления: теоретические подходы и практики молодых россиян» // Двенадцатые международные научные чтения в Москве «СМИ и массовые коммуникации 2020» «Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире». 19–20 ноября 2020 г. Устное выступление 25. Филаткина Г.С. Мотивация «цифровой молодежи» при выборе разных типов контента в социальных сетях (по результатам анкетирования в трех российских городах-миллионниках) // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия. Международная научно-практическая конференция. 4-6 февраля 2021 г. Устное выступление 26. Филаткина Г.С. Мотивация учащейся молодежи России при потреблении телевидения: гендерный аспект // Круглый стол «Медиапрактики и медиамотивы учащейся молодежи: актуальные вопросы исследования» // Международная научно-практическая конференция НАММИ «Актуальные проблемы медиаисследований – 2020». 11 декабря 2020 г. Устное выступление 27. Dunas D. The conflicting roles of audience in the social media: "users" vs. "inhabitants" // International conference 'Comparative Media Studies in Today's World' (CMSTW'2021). April 20-21, 2021. Устное выступление 28. Dunas D., Gureeva A. Russian youth and social media consumption: Changing life styles, values, and political engagement // Social media as a part of the Russian media system: New divides and new inclusions // ICA International Conference. 27-31 мая 2021 г. (Доклад записан и отправлен организатором конференции). Устное выступление 29. Dunas D., Vartanov S. Modeling Generation Z Media Consumption in the Context of the Emerging Digital Media Culture in Russia // Panel «Russian Youth Consuming Media: Practices, Motives, and Needs in the Context of the Digital Culture» // Comparative Media Studies in Today’s World (CMSTW 2020). November 10-11, 2020. Устное выступление 30. Filatkina G. Background TV Consumption by the Russian Youth: Results of an Empirical Research // Panel «Russian Youth Consuming Media: Practices, Motives, and Needs in the Context of the Digital Culture» // Comparative Media Studies in Today’s World (CMSTW 2020). November 10-11, 2020. Устное выступление 31. Gureeva A., Samorodova E. Digital Media Activism and Protest Actions: the Case of Young Russians // Panel «Russian Youth Consuming Media: Practices, Motives, and Needs in the Context of the Digital Culture» // Comparative Media Studies in Today’s World (CMSTW 2020). November 10-11, 2020. Устное выступление 32. Salikhova E. The Role of Media in Self-actualization and the Satisfaction of Psychological Needs of the “Digital Youth” // Panel «Russian Youth Consuming Media: Practices, Motives, and Needs in the Context of the Digital Culture» // Comparative Media Studies in Today’s World (CMSTW 2020). November 10-11, 2020. Устное выступление 33. Tolokonnikova A., Kulchitskaya D. Social Media Content as a Key Source of Emotional Experience among Russian Youngsters // Panel «Russian Youth Consuming Media: Practices, Motives, and Needs in the Context of the Digital Culture» // Comparative Media Studies in Today’s World (CMSTW 2020). November 10-11, 2020. Устное выступление 8. Опубликованы следующие тезисы докладов: 1. Вартанов С.А. Глубинные интервью и бинарные отношения: к построению математической модели медиапотребления постмиллениалов // Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения: сб. матер. Междунар. научн. форума (9–12 ноября 2020 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. В 3-х т. Т. 2. СПб: Ин-т «Высш. шк. журн. и масс. комм.» СПбГУ, 2020. 2. Вартанов С.А. Медиапотребление российских постмиллениаллов: корреляционный и факторный анализ // Актуальные проблемы медиаисследований – 2020. X Международная научно-практическая конференция НАММИ: Материалы конференции / Под ред. Е. Л. Вартаной, М. И. Макеенко, А. Ю. Образцовой. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 3. Вартанов С.А. Модель медиапотребления цифровой молодежи в России: кластерный и факторный анализ // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. / Под ред. О. Р. Алевизаки, Е. Л. Вартанова, Я. Н. Засурского и др. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. 4. Вартанов С.А. Характеристики и мотивы медиапотребления «цифровой молодежи» в России: кластерный и факторный анализ // Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире. Тезисы. М.: Фак. журн. МГУЦ, 2020. 5. Салихова Е.А., Вьюгина Д.М. Особенности медиапотребления политических новостей цифровым поколением России // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. / Под ред. О. Р. Алевизаки, Е. Л. Вартанова, Я. Н. Засурского и др. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. 6. Гуреева А.Н. Общественно-политическая тематика в структуре медиапотребления российской молодежи // Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире. Тезисы. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 7. Гуреева А.Н. Теоретическое обоснование феномена медиаактивизма молодежи: зарубежные и российские концепции // Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения: сб. матер. Междунар. научн. форума (9–12 ноября 2020 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. В 3-х т. Т. 2. СПб: Ин-т «Высш. шк. журн. и масс. комм.» СПбГУ, 2020. 8. Дунас Д.В. Медиасоциализация как гибридная форма социализации: несколько методологических вопросов // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. / Под ред. О. Р. Алевизаки, Е. Л. Вартанова, Я. Н. Засурского и др. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. 9. Дунас Д.В. Объединяя "медийное" и "социальное": к становлению цифровой медиакультуры в современном обществе // Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения: сб. матер. Междунар. научн. форума (9–12 ноября 2020 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. В 3-х т. Т. 2. СПб: Ин-т «Высш. шк. журн. и масс. комм.» СПбГУ, 2020. 10. Дунас Д.В. Социальные медиа как среда социокультурных трансформаций // Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире. Тезисы. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 11. Дунас Д.В., Толоконникова А.В. Медиапотребление российских школьников и студентов: влияние возрастного и географического факторов // Актуальные проблемы медиаисследований – 2020. X Международная научно-практическая конференция НАММИ: Материалы конференции / Под ред. Е. Л. Вартаной, М. И. Макеенко, А. Ю. Образцовой. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 12. Кульчицкая Д.Ю. Мессенджеры в коммуникативных практиках цифровой молодежи России // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. / Под ред. О. Р. Алевизаки, Е. Л. Вартанова, Я. Н. Засурского и др. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. 13. Кульчицкая Д.Ю. Мобильная коммуникация как элемент цифровой культуры современной молодежи // Актуальные проблемы медиаисследований – 2020. X Международная научно-практическая конференция НАММИ: Материалы конференции / Под ред. Е. Л. Вартаной, М. И. Макеенко, А. Ю. Образцовой. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 14. Кульчицкая Д.Ю. Потребление новостного контента в цифровой среде: результаты анкетирования студентов в трех российских городах-миллионниках // Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире. Тезисы. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 15. Салихова Е.А. Игровой контент в медийной практике "цифровой учащейся молодежи": опыт Москвы, Ростова-на_Дону и Нижнего Новгорода // Актуальные проблемы медиаисследований – 2020. X Международная научно-практическая конференция НАММИ: Материалы конференции / Под ред. Е. Л. Вартаной, М. И. Макеенко, А. Ю. Образцовой. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 16. Салихова Е.А. Мотивы потребления российской молодежью развлекательного контента // Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения: сб. матер. Междунар. научн. форума (9–12 ноября 2020 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. В 3-х т. Т. 2. СПб: Ин-т «Высш. шк. журн. и масс. комм.» СПбГУ, 2020. 17. Салихова Е.А. Роль развлекательного контента в медиапотреблении «цифровой молодежи»: результаты опроса в Москве, Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону // Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире. Тезисы. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 18. Самородова Э.В. Формирование социальных и политических установок молодежи в медиапространстве: реакция на закон о "фейковых новостях" // Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения: сб. матер. Междунар. научн. форума (9–12 ноября 2020 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. В 3-х т. Т. 2. СПб: Ин-т «Высш. шк. журн. и масс. комм.» СПбГУ, 2020. 19. Толоконникова А.В. Ключевые особенности медиапотребления российских студентов // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. / Под ред. О. Р. Алевизаки, Е. Л. Вартанова, Я. Н. Засурского и др. М.: Фак. журн. МГУ, 2021. 20. Толоконникова А.В. Медиапотребление российских студентов: влияние географического фактора // Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире. Тезисы. М.: Фак. журн. МГУЦ, 2020. 21. Толоконникова А.В. Мотивы обращения подростков к медиаресурсам в контексте возрастных психологических запросов // Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения: сб. матер. Междунар. научн. форума (9–12 ноября 2020 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. В 3-х т. Т. 2. СПб: Ин-т «Высш. шк. журн. и масс. комм.» СПбГУ, 2020. 22. Филаткина Г.С. Информационные потребности учащейся молодежи России (по результатам опроса в Москве, Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону) // Девестернизация исследований медиа и культуры: новые дискурсивные практики в цифровом мире. Тезисы. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 23. Филаткина Г.С. Мотивация учащейся молодежи России при потреблении телевидения: гендерный аспект // Актуальные проблемы медиаисследований – 2020. X Международная научно-практическая конференция НАММИ: Материалы конференции / Под ред. Е. Л. Вартаной, М. И. Макеенко, А. Ю. Образцовой. М.: Фак. журн. МГУ, 2020. 24. Филаткина Г.С. Мотивация цифровой молодежи при выборе разных типов контента в социальных сетях (по результатам анкетирования в трех российских городах-миллионниках) // Журналистика в 2020 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. междунар. науч.-практ. конф. / Под ред. О. Р. Алевизаки, Е. Л. Вартанова, Я. Н. Засурского и др. — М.: Фак. журн. МГУ, 2021. 25. Филаткина Г.С. Телевизонное потребление как фактор социализации российской молодежи // Медиа в современном мире. 59-е Петербургские чтения: сб. матер. Междунар. научн. форума (9–12 ноября 2020 г.) / отв. ред. В. В. Васильева. В 3-х т. Т. 2. СПб: Ин-т «Высш. шк. журн. и масс. комм.» СПбГУ, 2020. 9. Подготовлены научные статьи, представляющие итоговые теоретические и эмпирические результаты трех этапов исследования, для изданий, входящих в перечень Scopus / Web of Science Core Collection: 1. Гуреева А.Н. (2020) Роль медиаактивности российской молодежи в процессе медиатизации политики // Вопросы теории и практики журналистики. Т. 9, № 2: 325–334. 2. Дунас Д.В., Салихова Е.А., Толоконникова А.А. и др. (2020) Мотивы медиапотребления учащейся молодежи: результаты опроса в Москве, Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону // Вестн. Томск. гос. ун-та. Филология, № 67: 278–302. 3. Дунас Д.В., Толоконникова А.В., Гуреева А.Н. и др. (2021) Мотивация использования медиакоммуникационных каналов российскими студентами // Вопросы теории и практики журналистики, №2 // принята к публикации и находится в печати (см. подтверждающую справку). 4. Tolokonnikova A.V., Dunas D.V., Koulchitskaya D.Y. (2020) Social media and adolescents: Possibilities for satisfying psychological needs. results of in-depth interviews with russian pupils and university students // World of Media. Journal of Russian Media and Journalism Studies, 4: 36–55. 10. Подготовлена монография, представляющая итоговые результаты исследования: "Медиапотребление «цифровой молодежи» в России": моногр. / под ред. Д. В. Дунаса. – М.: Фак. журн. МГУ; Изд-во Моск. ун-та, 2021. – 392 с. (ISBN 978-5-7776-0143-8). Коллективная монография интегрирует теоретические разработки и эмпирические результаты авторского коллектива, сделанные в ходе реализации научно-исследовательского проекта РНФ «Медиапотребление «цифровой молодежи» в России: особенности и факторы мотивации» (№18-78-10090). В книге систематизированы теоретические вопросы медиапотребления молодежи: рассмотрены подходы междисциплинарных исследований к молодежному сегменту аудитории медиа, дана характеристика теории использования медиа и удовлетворения потребностей в контексте «цифровой молодежи», описана специфика методологии исследования медиапотребления в глобальной и отечественной медианауке, в том числе с применением математических методов. Проведена систематизация мотиваций медиапотребления «цифровой молодежи»: изучена роль медиа в процессах социализации, самоактуализации, определены возможности удовлетворения психологических потребностей молодежной аудитории в цифровой медиасреде, проведен анализ медиаактивности цифровых россиян по общественно-политическим вопросам. Для медиаисследователей, медиапрактиков, медиаэкспертов, студентов и аспирантов, а также для широкого круга заинтересованных читателей. Монография подготовлена в цифровом виде (см. прикрепленный файл в списке публикаций). В печатном виде монография будет издана летом 2021 г.

Прикрепленные к НИР результаты

Для прикрепления результата сначала выберете тип результата (статьи, книги, ...). После чего введите несколько символов в поле поиска прикрепляемого результата, затем выберете один из предложенных и нажмите кнопку "Добавить".